JК
Зиккурат :: Максимов Юрий
Страница: 53 из 68Впрочем, женщины часто плачут тогда, когда надо смеяться…
Сам Энмеркар пошел в другую сторону, к краю города, к самой последней башне.
И вот теперь он снова сидит на шестом ярусе Дома Молчания, свесив со стены ноги, вертя между пальцами бесполезный жестяной кубик и безучастно глядя в небо. Мощная городская стена темнеет перед ним, а за ней тянется грубая желтая степь. А там, совсем на горизонте, – волнистая кромка настоящего леса, побывать в котором они всегда мечтали с Магану. Как и на далеком, неведомом море…
Сколько раз они фантазировали об этом, сидя на этом самом месте! Как и вчера… Теперь он один. Лишь глупый кубик в руке. От нечего делать Энмеркар принялся чертить острым металлическим углом по твердой поверхности плиты. Черточки перемежались точками, слагаясь в знаки. Всего одно слово успел он начертить на неподатливом камне: «Пробуждение…», как вдруг слух уловил непривычный гул сверху.
Выронив кубик, Энмеркар задрал голову, на миг позабыв все несчастья. На небе появилась черная точка.
Пока мы летели обратно, я размышлял о поведении капитана. Насколько мне известно, Муса принципиальный трезвенник и примерный семьянин. Может, я неправильно истолковал те звуки, что услышал на фоне? И его оскорбительное обращение… Совсем не вязалось с тем Мусой, которого я знал, а что ни говори, за десять месяцев в малом коллективе человека можно узнать неплохо. И Тези Ябубу чего-то боялся с утра… Очень странно…
Вспомнилось, как в полете мы не раз шутили насчет того, что, мол, как бы не оказался контакт «слишком глубоким».
Сам Энмеркар пошел в другую сторону, к краю города, к самой последней башне.
И вот теперь он снова сидит на шестом ярусе Дома Молчания, свесив со стены ноги, вертя между пальцами бесполезный жестяной кубик и безучастно глядя в небо. Мощная городская стена темнеет перед ним, а за ней тянется грубая желтая степь. А там, совсем на горизонте, – волнистая кромка настоящего леса, побывать в котором они всегда мечтали с Магану. Как и на далеком, неведомом море…
Сколько раз они фантазировали об этом, сидя на этом самом месте! Как и вчера… Теперь он один. Лишь глупый кубик в руке. От нечего делать Энмеркар принялся чертить острым металлическим углом по твердой поверхности плиты. Черточки перемежались точками, слагаясь в знаки. Всего одно слово успел он начертить на неподатливом камне: «Пробуждение…», как вдруг слух уловил непривычный гул сверху.
Выронив кубик, Энмеркар задрал голову, на миг позабыв все несчастья. На небе появилась черная точка.
Пока мы летели обратно, я размышлял о поведении капитана. Насколько мне известно, Муса принципиальный трезвенник и примерный семьянин. Может, я неправильно истолковал те звуки, что услышал на фоне? И его оскорбительное обращение… Совсем не вязалось с тем Мусой, которого я знал, а что ни говори, за десять месяцев в малом коллективе человека можно узнать неплохо. И Тези Ябубу чего-то боялся с утра… Очень странно…
Вспомнилось, как в полете мы не раз шутили насчет того, что, мол, как бы не оказался контакт «слишком глубоким».