JК
Знаки дороги :: Желязны Роджер
Страница: 110 из 179Но я буду счастлив сопровождать вас как очевидцев в вашей первой поездке.
– Мы что-нибудь организуем… потом.
– Но потом может быть слишком поздно!
– Слишком поздно не бывает. Сейчас нам нужно еще завершить партию в шахматы, а потом я хотел бы, чтобы вы взглянули на мои новые рукописи.
Маркиз вздохнул. Чедвик усмехнулся и закурил оранжевую трубку. Черепаха, с украшенным золотом и драгоценными камнями панцирем, медленно проползла рядом с креслом. Чедвик протянул руку и погладил ее по голове.
– Всему свое время и время для всего… – сказал он.
16
Рэд велел принести к нему в номер еды – как можно больше: подносы жареной говядины, целых цыплят и поросят. Он поглощал мясо, сидя и слегка покачиваясь, временами поднимался и начинал ходить по комнате. Он останавливался у забранного решеткой окна, глубоко вдыхал. Еще не взошедшая луна подсвечивала горизонт на востоке. Он вытер рот тыльной стороной ладони, и в горле его зародился странный звук.
Он прижал ладони к глазам и не отнимал с полминуты. Потом долго смотрел на свои руки. Свет, казалось, становился ярче, но он знал, что это не так. Он сорвал с себя остатки одежды и принялся доедать мясо, останавливаясь только, чтобы стереть пот со лба и век. Свет мерцал. Реальность, казалось, то теряла, то приобретала четкость в разноцветных вспышках. Душила жара…
Он почувствовал, что перемена началась.
Он упал на кровать и лежал неподвижно.
– Мы что-нибудь организуем… потом.
– Но потом может быть слишком поздно!
– Слишком поздно не бывает. Сейчас нам нужно еще завершить партию в шахматы, а потом я хотел бы, чтобы вы взглянули на мои новые рукописи.
Маркиз вздохнул. Чедвик усмехнулся и закурил оранжевую трубку. Черепаха, с украшенным золотом и драгоценными камнями панцирем, медленно проползла рядом с креслом. Чедвик протянул руку и погладил ее по голове.
– Всему свое время и время для всего… – сказал он.
16
Рэд велел принести к нему в номер еды – как можно больше: подносы жареной говядины, целых цыплят и поросят. Он поглощал мясо, сидя и слегка покачиваясь, временами поднимался и начинал ходить по комнате. Он останавливался у забранного решеткой окна, глубоко вдыхал. Еще не взошедшая луна подсвечивала горизонт на востоке. Он вытер рот тыльной стороной ладони, и в горле его зародился странный звук.
Он прижал ладони к глазам и не отнимал с полминуты. Потом долго смотрел на свои руки. Свет, казалось, становился ярче, но он знал, что это не так. Он сорвал с себя остатки одежды и принялся доедать мясо, останавливаясь только, чтобы стереть пот со лба и век. Свет мерцал. Реальность, казалось, то теряла, то приобретала четкость в разноцветных вспышках. Душила жара…
Он почувствовал, что перемена началась.
Он упал на кровать и лежал неподвижно.