JК
Золотой империал :: Ерпылев Андрей
Страница: 18 из 85К еврейской матери! – Александров досадливо сбросил с плеча его руку, продолжая сверять обе монеты. – Скажи лучше, что это за денежки такие занятные...
Конькевич заметно оживился, почувствовав, что призрак камеры, замаячивший было перед его глазами во всей красе, правда, навеянной «самиздатом», отступает. За пристрастие к сей литературе Николай его нередко бранил, хотя в его прямые обязанности охота на диссидентов не входила. Жорка сгреб со стола вторую монету и лупу и начал совать все это под нос капитану.
– Да не знаю я, что это за монета! Ты посмотри, портрет-то совсем не Николая. Сравни!
Он сбегал к тайнику и для верности сунул в руки Александрову еще одну золотую монету, тоже десять рублей, тоже Николая II, но уже несколько потертую – 1911 года выпуска.
– Сравни, сравни! Видишь – бороды нет, да и не похож совсем.
– Да видел я все это... – слабо сопротивлялся Николай, и без лупы уже видевший «двенадцать различий».
– Смотри еще, на реверсе, видишь – дата?
– И дату я разглядел. Моя еще свежее – девяносто четвертого...
– И орел еще... Смотри – на крыльях-то, не восемь, а двенадцать гербов!..
Александров с трудом отпихнул от себя Жорку, сжимавшего антикварную лупу, и, встряхнув его за плечи, заорал:
– Что это за монеты?!!
Конькевич враз как-то сник, будто детский шарик, из которого разом выпустили воздух:
– Не знаю я, понимаешь...
– Фальшивка, что ли?
– Нет, настоящее золото. Девятисотой пробы, я проверял, есть у меня кое-какие методики...
Конькевич заметно оживился, почувствовав, что призрак камеры, замаячивший было перед его глазами во всей красе, правда, навеянной «самиздатом», отступает. За пристрастие к сей литературе Николай его нередко бранил, хотя в его прямые обязанности охота на диссидентов не входила. Жорка сгреб со стола вторую монету и лупу и начал совать все это под нос капитану.
– Да не знаю я, что это за монета! Ты посмотри, портрет-то совсем не Николая. Сравни!
Он сбегал к тайнику и для верности сунул в руки Александрову еще одну золотую монету, тоже десять рублей, тоже Николая II, но уже несколько потертую – 1911 года выпуска.
– Сравни, сравни! Видишь – бороды нет, да и не похож совсем.
– Да видел я все это... – слабо сопротивлялся Николай, и без лупы уже видевший «двенадцать различий».
– Смотри еще, на реверсе, видишь – дата?
– И дату я разглядел. Моя еще свежее – девяносто четвертого...
– И орел еще... Смотри – на крыльях-то, не восемь, а двенадцать гербов!..
Александров с трудом отпихнул от себя Жорку, сжимавшего антикварную лупу, и, встряхнув его за плечи, заорал:
– Что это за монеты?!!
Конькевич враз как-то сник, будто детский шарик, из которого разом выпустили воздух:
– Не знаю я, понимаешь...
– Фальшивка, что ли?
– Нет, настоящее золото. Девятисотой пробы, я проверял, есть у меня кое-какие методики...