Золотой сокол   ::   Дворецкая Елизавета

Рук и ног она уже почти не чувствовала, лицо замерзло так, что казалось, будто на нем застыла ледяная корка. В голове гудело, веки не поднимались. Дивина прислонилась онемевшим лбом к дереву и поползла вниз, царапая щеку о кору.

И снаружи, и внутри нее было одинаково пусто и холодно. Снегопад мягкими ладонями гладил ее по волосам, она словно бы отплывала куда-то, и уже казалось не так холодно, а главное, тревога и страх ушли, точно все уже позади. Она крепче прижималась к старой сосне, как к лучшему другу, хотя сама не знала толком, кто для нее на свете лучший друг... Не так уж много она знала близких людей. Только Елагу... и Ледича... и Лес Праведный... хотя он-то не человек...

— Деточка моя бедная ... — заговорил где-то внутри знакомый голос, и ладонь, гладившая ее голову, соскользнула на плечи. — Вернулась... Или тебя в людях обидел кто? Или потерялась? Зачем в лес одна забрела?

Дивина смутно понимала, что надо бы ответить, но мысли еле-еле ворочались.

—  Слышишь меня? — продолжал голос, и широкая ладонь заботливо отряхивала ее спину и плечи от налипшего снега. — Спишь? Тепло ли тебе?

«Тепло...» — только подумала Дивина, у которой и правда ласковое тепло, родившееся из застывшей немоты всего тела, поползло по коже.

— Тепло... батюшка... — то ли сказала она, то ли хотела сказать, но только двинула губами.

Громадная белая фигура, склонившаяся над ней, покачала головой, похожей на заснеженный куст.