Золотой сокол   ::   Дворецкая Елизавета

Горденя тогда так отличился, что его вспомнили многие.

— Да я отца твоего знаю, вспомнил и тебя теперь. — Князь Столпомир тоже кивнул. — Дружина, говоришь?

Горденя только кивнул.

— Откуда же ей там взяться? Может, варяги?

— Нет, княже, не варяги. Может... — Горденя еще раз оглянулся на Зимобора. — Смоляне, может. Ну, не знаю. Некогда мне было разбирать, пока голову не снесли.

— Завтра утром выступаем, — решил князь и обвел глазами гридницу. — Простите, гости дорогие, пировать на сегодня хватит, остальным спать, чтобы завтра на заре готовы были.

— Нет, княже! — вдруг подал голос Зимобор и шагнул вперед. — Не завтра. Сейчас.

Теперь все повернулись к нему.

— Это еще почему? — настороженно спросил князь. Он очень осторожно принимал решения в конце пира, зная, что думает теперь не разум, а хмель. — О невесте беспокоишься? — Он мельком взглянул на Горденю, которого отроки уже усадили на скамью в дальнем конце и поили пивом. — А я и не знал, что у тебя в Радегоще невеста. Ты не говорил. Кто она? Чья дочь?

«Твоя, княже!» — хотел ответить Зимобор, но промолчал.

— Надо выступать сей же час! — продолжал он вместо этого. — Ведь там же твоя дочь! Твоя дочь в полон попала! Если сейчас не поспешим, не найдем ее уже никогда! Она — там, в посаде! А посад... — Он оглянулся на Горденю, а тот уже спал, уронив голову на стол, усыпленный теплом и пивом после долгой холодной и голодной скачки.