JК
Золотой сокол :: Дворецкая Елизавета
Страница: 9 из 466На, возьми. — Он вынул из левого уха серебряную серьгу с мелким красным камешком и вложил в руку Стоянке. — Прости, что так вышло. Я правда думал, что она этой весной уже не тронет.
Знал бы кто десять лет назад, когда старшего смоленского княжича обручили с дочерью Столпомира, князя полотеского, что все так выйдет! Тогда все радовались, что стародавнюю вражду, наконец, удалось успокоить и примирение двух могучих кривичских князей скрепляется родством. Княжне исполнилось всего девять лет, и свадьбы предстояло ждать еще долго: около трех лет, пока девочка созреет и станет девушкой, еще три года, пока обучится всем женским обязанностям, и только потом жрицы Макоши благословят ее на замужество. Зимобор, которому сравнялось четырнадцать, уже считался взрослым мужчиной, а его невеста была просто маленькой девчонкой, на которую и смотреть-то не стоило. Не хромая, не горбатая, на вид не хуже других, а что ему придется жениться по чужому выбору, он знал всегда. Остальное было делом туманного будущего. В юности, когда время идет медленно, «через шесть лет» кажется таким далеким, словно в другой жизни. И, по сути, так оно и есть.
Уехав из Полотеска с маленьким перстеньком на пальце, Зимобор сразу забыл и о перстеньке, и о невесте, и через три года, когда в Смоленск пришла весть о ее смерти, не слишком огорчился. Теперь он был по-настоящему взрослым, вокруг него были живые девушки, а маленькая полотеская княжна давно стала расплывчатым воспоминанием.
Знал бы кто десять лет назад, когда старшего смоленского княжича обручили с дочерью Столпомира, князя полотеского, что все так выйдет! Тогда все радовались, что стародавнюю вражду, наконец, удалось успокоить и примирение двух могучих кривичских князей скрепляется родством. Княжне исполнилось всего девять лет, и свадьбы предстояло ждать еще долго: около трех лет, пока девочка созреет и станет девушкой, еще три года, пока обучится всем женским обязанностям, и только потом жрицы Макоши благословят ее на замужество. Зимобор, которому сравнялось четырнадцать, уже считался взрослым мужчиной, а его невеста была просто маленькой девчонкой, на которую и смотреть-то не стоило. Не хромая, не горбатая, на вид не хуже других, а что ему придется жениться по чужому выбору, он знал всегда. Остальное было делом туманного будущего. В юности, когда время идет медленно, «через шесть лет» кажется таким далеким, словно в другой жизни. И, по сути, так оно и есть.
Уехав из Полотеска с маленьким перстеньком на пальце, Зимобор сразу забыл и о перстеньке, и о невесте, и через три года, когда в Смоленск пришла весть о ее смерти, не слишком огорчился. Теперь он был по-настоящему взрослым, вокруг него были живые девушки, а маленькая полотеская княжна давно стала расплывчатым воспоминанием.