Золотые апостолы   ::   Дроздов Анатолий Федорович

Краем глаза я заметил Евдокию (она стояла, насупившись, у входа в кухню, исподлобья наблюдая за нами) и тут же забыл про нее. Передо мной, совсем рядом было милое лицо с полузакрытыми глазами, а когда они раскрывались, я видел в них то, что желал видеть. Легкий пряный запах неведомых цветов исходил от ее волос, обволакивал и кружил голову…

Не останавливаясь, мы станцевали танго, вальс, затем снова танго. Третьим танцем планировалась румба (после румбы, к тому же блестяще исполненной, женщин пробивает на любовь), но записи румбы в Горке не нашлось. Аргентинское танго (темп быстрее обычного, четкие повороты, фиксация движений) – это почти та же румба. Если постараться…

Маргарита запыхалась, и я отвел ее к столику. Она жадно пригубила из бокала и достала из сумочки тоненькую сигаретку. Я услужливо щелкнул зажигалкой.

– Ну ты и орел… Ничего, что я на "ты"?

Я мягко кивнул – танго подействовало.

– Высокий, красивый, образованный, да еще и танцует, – она засмеялась и выпустила дым к потолку. – Неудивительно, что эта девочка вляпалась.

Я вежливо промолчал. Сейчас лучше всего было молчать.

– И фамилия… – продолжила она, затягиваясь. – Кстати, откуда такая? Двойная, красивая… Родовая или позаимствовали?

– Прозвище предка была Ноздря, – сказал я, разом отметая подозрения в заимствовании. – То ли нос у него был такой формы, то ли ноздря рваная. Дети его, соответственно, пошли Ноздрины. О самом предке документальных свидетельств нет, но первые Ноздрины известны с конца семнадцатого.