Зов лабиринта   ::   Иртенина Наталья

Тут даже лошади, впряженные в телеги, своим видом говорили: «Да, я рабочая скотина, и мне это по душе, потому что я знаю, кто я и что мне нужно делать. А кто скажет, что это противно лошадиной природе и называется рабской психологией, примитивным мышлением и зашоренным сознанием, того я сейчас копытом приголублю».

Но тут в благостные впечатления Ди вклинилась картинка-воспоминание — человек в маске урода. Ни маска, ни уродство не вязались здесь, в этом мире, ни с чем. И еще заколоченный храм. И пугливая настороженность горожан. Какая-то неправильность проникла сюда и принялась исподволь подгрызать основание здешнего порядка. Какая-то внешняя сила, прикрывающаяся уродством. Или же безобразная сама по себе.

Но маски… почему маски?

«Потому что маски всесильны».

Опять он. Вкрадчивый шорох затяжного осеннего дождя. Напоминает. Приучает. Ветром в спину подталкивает.

Ди готова была поверить ему. Более того — довериться. Только понимала: это желание — тоже от него, пришлое, навязанное. Потому медлила и сомневалась. И боялась.

Внезапно над головой что-то прошелестело. Птица с бумажными крыльями, трепещущими на ветру. Ди задрала голову. В тот же миг к ногам упал сложенный лист. Большой, плотный, согнутый в четверик. Ди нагнулась и подняла. Похоже на старинный пергамен. Потрепан на сгибах, затерт, края оплыли. Она развернула находку.

Карта? Выполнена с большим тщанием и искусством. План города — этого или другого, Бог ведает. Окружен стеной, четверо ворот.