Зверь с той стороны   ::   Сивинских Александр

Проходя мимо Милочки, я был остановлен лёгким, но властным жестом изящных наманикюренных пальчиков.

— Филипп, насчёт подснежников… Ты меня в самом деле не разыгрываешь?

Сердце сладко дрогнуло: "Неужели?!"

— Да ни боже мой! — воскликнул я. — Истинная правда! Цветут, шалопаи!

— Хорошо, я согласна. Только обещай: рвать их мы не станем.

— Клянусь моей треуголкой! — воскликнул я, со рвением прижимая бейсбольную кепку к груди.

Она посмотрела на часики.

— Рабочий день кончается меньше, чем через полчаса. Подождёшь?

Я ответил без слов, одним взглядом, но он оказался столь красноречив, что Милочка рассмеялась и самую чуточку порозовела.

Уходя переодеваться, Милочка оставила меня на скамейке около подъезда.

— Мама — ужас, какая строгая! — объяснила она своё нежелание пригласить меня в дом. — Может и не отпустить с таким явным жуиром.

— Это я-то жуир? — от всей души возмутился я. — Да парня скромней меня на сто километров в округе не сыщешь.

— А как же глаза всепобеждающего героя-любовника?

— Глаза? Мои? (Она утвердительно кивнула.) Подумать только! И какие же они у героев-любовников?

— Про других не знаю, а у тебя — хитрые и блестящие. В них отражаются десятки уже одержанных над женщинами викторий и сотни викторий грядущих. А твой голос?

— Ещё и голос?

— Ну да. Тембр знаешь, какой чувственный? Ужас! Нет, маме лучше не знать о существовании Филиппа К. вообще.