Осколки   ::   Френсис Дик

Это ожерелье не просто выглядело старинным – его было не отличить от оригинала трехсполовинойтысячелетней давности. Да, ожерелье стоит миллиона, но столько стоит лишь подлинник, ожерелье, которое хранится в музее. А копия, которую я изготовил один раз и мог бы изготовить снова, стоит не больше, чем восемнадцатикаратное золото, цветное стекло – ну и, наверно, плюс еще столько же сверху, за знания и умения, позволившие мне его изготовить.

Как и любой художник, я лишь себе мог признаться, какого уровня я достиг в мастерстве. Благодаря вколоченному дядей Роном запрету на бахвальство я не афишировал своих достижений.

То, что все жокеи на всех ипподромах знали о существовании кассеты, на которой заснят процесс изготовления ожерелья, меня не тревожило. Я же сам ее заснял. Я шаг за шагом описывал и показывал, что нужно делать, как учил меня дядя Рон, когда я был еще подростком. Само золотое ожерелье хранилось в банке. Там же, как правило, хранилась и кассета. Пожалуй, стоит проверить, там ли она теперь. Я одалживал кассету Мартину. Меня не волновало, если он показал ее кому-то еще, но было бы лучше, если бы он успел вернуть ее на место. Мне не хотелось, чтобы она пропала вместе со всеми остальными кассетами, которые хранились в его «логове».

Я довольно резвым шагом вернулся к началу тропы и обнаружил, что Джим расхаживает взад-вперед, дыша на озябшие пальцы. Я подумал, что вряд ли он захочет на следующий день отправиться со мной в новое путешествие, но, к моему изумлению, Джим согласился.