1923   ::   Иванов Олег Эдуардович

Страна находится в капиталистическом окружении, а значит живёт в идеологии военного лагеря. А она требует крепкой семьи - крепкая семья это много детей, будущих солдат.

— Вы ставите под сомнение Маркса? Вообще-то он писал в совершенно других условиях, другом времени. Если его рабски копировать, можно потерять завоевания революции. Величие Ленина и состоит в том, что он адаптировал теорию марксизма к отсталой, аграрной стране. Так что можно будет пересмотреть и другие его положения.

— Ну, его идея о трудовых армиях тоже весьма спорный вопрос.

Сталин посмотрел на Николая, потом опустил взгляд и перевёл его на стол, заваленный бумагами.

— Да. Вы правы, товарищ Николай. Он теоретик. А практикой приходится заниматься нам. А насчёт иностранцев - это правильная идея. Только надо, чтобы она исходила от какого-нибудь товарища из ЧК - всё таки контроль, это их дело. Вот, кстати, с Глебом и поговорите. Скажите ему, что я эту идею поддержу.

Когда Николай вошёл в кабинет, Аршинов и Бокии оживлённо составляли план на завтра. Действия были чисто розыскными, так что Коля не стал мешать профессионалам. У него был свой план и посвящать в него Бокия он пока не хотел. Может быть завтра, решил он, а сейчас не будем им мешать. У них всё должно само получиться. Он, правда, прервал их на минутку, сообщив Глебу Ивановичу о идее Сталина с Рестораном. Бокий идею понял и сказал, что всё напишет.

— Глеб Иванович. К Вам недавно мой товарищ попадал, некто Василий Конев археолог. Он человек контуженный и местами сознание выпадает.