1923   ::   Иванов Олег Эдуардович

Он вздохнул и наклонился к её опущенной голове.

— И во-вторых. Я твой мужчина. Никаких Эдуардовичей. Николай, Коля, можно Коленька. Всё ясно?

— Ясно - прошептала она и потёрлась щекой о его руку.

— Тогда иди, одевайся, вздохнул он,

Приведя себя в порядок, он поднял заложенный томик в синем переплёте. Это было «Жизнеописание Людовика XIV» на французском языке. Французского Коля не знал, поэтому печально положил книгу обратно. Ну Надежда, подумал он. Ты мне всё очень подробно расскажешь. Путана фигова - ночная бабочка, никто не виноват. Со знанием французского. Что ещё у нас в запасе? Суахили?

Девицы вышли одновременно. Было видно, что деньги на одежду потрачены не зря.

Публика в «Весёлой собаке» была насквозь богемная. Кто-то читал стихи, кто-то пел под гитару. Кормили неплохо, поэтому Коля больше налегал на еду, ожидая приход таинственного Горностаева. На небольшой сцене в это время кто-то с подвыванием начал читать «Трамвай» Гумилёва. Ему засвистели и зааплодировали одновременно. В общем, не нравилось Николаю в этой самой собаке. Как бы по морде не получить. Александр правда, сидел за соседним столиком, но скандала не хотелось. Вдруг, неожиданно, после «Трамвая» стали читать Есенина, и приглядевшись, он ахнул - это был автор. Читал он хорошо, с чувством.

— Здравствуйте. - Горностаев подошел незаметно и уселся на специально оставленный для него стул.