2008   ::   Доренко Сергей

Сказали бы, чьи хоть снайперы. А с другой стороны, скажут то, что им выгодно. Может, и не было этих снайперов, а они их выдумали. Спасателями предстанут теперь.

— Кто снайперы, не говорят? Вы ж там по-китайски понимаете, слышите, что они между собой говорят?

— Говорят, китайцы с южнокитайским диалектом, скорее всего из зарубежных китайских диаспор.

— Шито-крыто, никогда не узнаем, — Путин наработанное за несколько суток медитации спокойствие начинал терять. — До обеда выковыряйте меня отсюда, поторопитесь. Потом, я же могу выйти в темных очках. Что там, день очень солнечный?

Мелянюк решил проявить твердость — про очки Учитель ничего не говорил, стало быть, нет такого канонического способа — выходить из заточения в очках. Профессор от темы ускоренного выхода на свет уклонился:

— Насчет вашей охраны, Владимир Владимирович, высказали, не надо их сюда. Но они и так уже тут. Сверху. И китайцы подтянулись, я не шучу по поводу снайперов.

— Еще лучше. Но внутрь никого не зовите. Пусть догадываются, но не знают. И вы не распространяйтесь. А принесите мне телефон. У начальника охраны моего заберите. И скажите китайцам, срочно пусть дают номер, по которому я могу переговорить с Ху Цзинтао. Прямо сейчас. Телефон-то тут работает?

Но телефон там не работал. Беда с этим. Ей богу, беда. Но вечером уже пошли созвоны — Путин вышел из темницы. Благочестие и безмятежность даосская недолго в нем продержалась. Заботы принесли раздражительность.