JК
Особо охраняемый объект :: Нестеров Михаил
Страница: 53 из 69 – Заразился стилем Плотниковой и присущими только ей оборотами?
– Вроде того, – произнес Красин, зараженный другим недугом, не в силах освободиться от созданного им образа девушки-агента.
– Значит, нет никаких подтверждений того, что оператор и муж Плотниковой живы.
– Нет. – Красин покачал головой. – Плотникова тоже проходит как условно живая . Но работу бросать нельзя.
– Условно живая. – Генерал кивнул. – Хороший термин.
Он подумал об этом в следующем ключе. Хороший термин или нет, но его ни в устный, ни в письменный доклад не вставишь. Поскольку сдерживать натиск и отчитываться по «делу Плотниковой» приходилось, во-первых, перед Кремлем, ибо Плотникова говорила в угоду ему. Центральный канал являлся рупором руководства страны, двадцать четыре часа в сутки пиарил политическую деятельность, шагал путем демократии, и этот факт генерал Михайлов посчитал главной пакостью. Другая проблема заключалась в якобы нерушимой солидарности журналистской братии. Готовые перегрызть друг другу глотку, они стояли друг за друга насмерть, как пуговицы на пресловутом пиджаке, пришитые насмерть, не оторвешь; в то же время они были готовы продать друг друга и имели на этот случай прайс-листы под подушкой.
И, наконец, третья проблема – родственники пропавших сотрудников телекомпании. По сути дела, это Красин устроил ажиотаж вокруг «воскресшей» журналистки, объяснив это просто и доходчиво, в то же время круто: она работает под контролем террористической группировки, и стиль в ее статьях говорит: «Я жива. Помогите».
Генерал Михайлов испытывал непосильное давление.
– Вроде того, – произнес Красин, зараженный другим недугом, не в силах освободиться от созданного им образа девушки-агента.
– Значит, нет никаких подтверждений того, что оператор и муж Плотниковой живы.
– Нет. – Красин покачал головой. – Плотникова тоже проходит как условно живая . Но работу бросать нельзя.
– Условно живая. – Генерал кивнул. – Хороший термин.
Он подумал об этом в следующем ключе. Хороший термин или нет, но его ни в устный, ни в письменный доклад не вставишь. Поскольку сдерживать натиск и отчитываться по «делу Плотниковой» приходилось, во-первых, перед Кремлем, ибо Плотникова говорила в угоду ему. Центральный канал являлся рупором руководства страны, двадцать четыре часа в сутки пиарил политическую деятельность, шагал путем демократии, и этот факт генерал Михайлов посчитал главной пакостью. Другая проблема заключалась в якобы нерушимой солидарности журналистской братии. Готовые перегрызть друг другу глотку, они стояли друг за друга насмерть, как пуговицы на пресловутом пиджаке, пришитые насмерть, не оторвешь; в то же время они были готовы продать друг друга и имели на этот случай прайс-листы под подушкой.
И, наконец, третья проблема – родственники пропавших сотрудников телекомпании. По сути дела, это Красин устроил ажиотаж вокруг «воскресшей» журналистки, объяснив это просто и доходчиво, в то же время круто: она работает под контролем террористической группировки, и стиль в ее статьях говорит: «Я жива. Помогите».
Генерал Михайлов испытывал непосильное давление.