JК
A.D. 999 :: Белл Жадриен
Страница: 392 из 398Она помешала отвар, принюхалась и добавила еще щепотку трав. Младшая дочь, Мораг, снова заболела, а отвар всегда ей помогал. Над кипящей водой поднимался чистый, свежий запах, и Кеннаг улыбнулась.
Дверь открылась, и вместе с холодным зимним воздухом в дом вошла мать. Снег лежал у нее на волосах и на маленьком свертке, который старуха принесла с собой.
— Ну и денек! Холодно!
— Не так уж и плохо после той небывалой жары и тьмы.
Кеннаг никому не рассказывала о том, что произошло с ней, и не собиралась этого делать. Хватит с нее и того, что было. Все прошло. Они с Браном вернулись, и ненависть в сердце растаяла, как кусок льда перед огнем.
— Где бы ты ни была, Кеннаг, ты стала еще мудрее, — заметила Майред. Усевшись на стуле поближе к печи, она раскутала ребенка и дала ему грудь. — Бран не желает рассказывать, как ему удалось бежать.
Женщина замолчала, оставив вопрос «Где вы были все это время?» при себе.
— Думаю, он и не расскажет, — ответила Кеннаг и перевела взгляд на крышу, с которой свисали пучки разнообразных растений.
Некоторые из них она никогда раньше не видела, но почему-то знала, как ими распорядиться. Ей не хотелось использовать их — это был подарок, появившийся в ту ночь, когда началось ее путешествие. В ту же ночь, по словам матери, у двери появилась прекрасная женщина с отрезом ткани, похожей на паутину, настолько тонким был узор. Завернутый в эту ткань Бетаг, братик Кеннаг, проспал три дня подряд, а когда проснулся, хвори как не бывало.
Дверь открылась, и вместе с холодным зимним воздухом в дом вошла мать. Снег лежал у нее на волосах и на маленьком свертке, который старуха принесла с собой.
— Ну и денек! Холодно!
— Не так уж и плохо после той небывалой жары и тьмы.
Кеннаг никому не рассказывала о том, что произошло с ней, и не собиралась этого делать. Хватит с нее и того, что было. Все прошло. Они с Браном вернулись, и ненависть в сердце растаяла, как кусок льда перед огнем.
— Где бы ты ни была, Кеннаг, ты стала еще мудрее, — заметила Майред. Усевшись на стуле поближе к печи, она раскутала ребенка и дала ему грудь. — Бран не желает рассказывать, как ему удалось бежать.
Женщина замолчала, оставив вопрос «Где вы были все это время?» при себе.
— Думаю, он и не расскажет, — ответила Кеннаг и перевела взгляд на крышу, с которой свисали пучки разнообразных растений.
Некоторые из них она никогда раньше не видела, но почему-то знала, как ими распорядиться. Ей не хотелось использовать их — это был подарок, появившийся в ту ночь, когда началось ее путешествие. В ту же ночь, по словам матери, у двери появилась прекрасная женщина с отрезом ткани, похожей на паутину, настолько тонким был узор. Завернутый в эту ткань Бетаг, братик Кеннаг, проспал три дня подряд, а когда проснулся, хвори как не бывало.