JК
Monstrum magnum :: Логинов Святослав
Страница: 14 из 29Тело не умещалось в нише, ему там было очевидно тесно, так что Антон принял за само собой разумеющееся, когда истлевший остов начал судорожно выгибаться, пытаясь сесть и выбраться наружу. По масляной целлофановой поверхности пошли волны.
Не было здесь ничего невероятного или жуткого, все происходило удивительно буднично, только странно становилось Антону, что так спокойно он созерцает, словно не с ним это творится, а просто крутят по видео западный триллер, а он, заплативши рубль, проводит перед экраном свободный час.
Медленно, не потревожив пленки, поднялась копия хозяйки, перегнулась в соседнюю яму, неслышно шепча что-то успокаивающее, уложила бьющийся скелет, сложила ему на груди фаланги пальцев, пристроила к обнажившейся челюсти колтун бороды, потом, слепо скользнув по Антону закрытыми глазами, вернулась в свою могилу, замерла в покойной благостной неподвижности.
— Старички мои родимые, — произнесла хозяйка. — Жили себе, а потом померли. Сирота я.
Хозяйка ухватила бесчувственного Антона за руку, повела в башню. Антон шел, старательно переставляя ноги. Потом сказал:
— Нельзя так.
— Чего нельзя, гость дорогой? — всполошилась хозяйка.
— Нельзя могилы открытыми оставлять, — назидательно произнес Антон, — а то как же получается — такое на всеобщее обозрение? А если дети увидят? И вообще — нельзя!
«Что-то я не то говорю», — устало отметил он про себя.
Но старушка ничуть не была ни удивлена, ни возмущена.
— Так они же закрыты! — воскликнула она и потащила Антона обратно.
Не было здесь ничего невероятного или жуткого, все происходило удивительно буднично, только странно становилось Антону, что так спокойно он созерцает, словно не с ним это творится, а просто крутят по видео западный триллер, а он, заплативши рубль, проводит перед экраном свободный час.
Медленно, не потревожив пленки, поднялась копия хозяйки, перегнулась в соседнюю яму, неслышно шепча что-то успокаивающее, уложила бьющийся скелет, сложила ему на груди фаланги пальцев, пристроила к обнажившейся челюсти колтун бороды, потом, слепо скользнув по Антону закрытыми глазами, вернулась в свою могилу, замерла в покойной благостной неподвижности.
— Старички мои родимые, — произнесла хозяйка. — Жили себе, а потом померли. Сирота я.
Хозяйка ухватила бесчувственного Антона за руку, повела в башню. Антон шел, старательно переставляя ноги. Потом сказал:
— Нельзя так.
— Чего нельзя, гость дорогой? — всполошилась хозяйка.
— Нельзя могилы открытыми оставлять, — назидательно произнес Антон, — а то как же получается — такое на всеобщее обозрение? А если дети увидят? И вообще — нельзя!
«Что-то я не то говорю», — устало отметил он про себя.
Но старушка ничуть не была ни удивлена, ни возмущена.
— Так они же закрыты! — воскликнула она и потащила Антона обратно.