JК
Охота на авторитета :: Колычев Владимир Георгиевич
Страница: 30 из 93С Юлием облом, с Кораблевым, возможно, то же самое. Но и со Степаном ее номер не пройдет.
– Напрасно стараешься, Тельцова, – насмешливо посмотрел на нее Круча. – Может, я и настоящий мужчина, но не из твоей оперы… Кстати, твоя опера из серии «Отелло». Помнишь, как Дездемону душили? Так вот, теперь твоя очередь…
– Не дождетесь! – пренебрежительно фыркнула она.
Да она, кажется, освоилась в роли обвиняемой. Ведет себя вызывающе, дерзит. Или на что-то надеется?..
А ведь надеяться есть на что. По большому счету, против нее нет железных улик. Все косвенное, ненадежное. Любому адвокату на один зубок и без закуски. И даже чистосердечное признание не такой уж крепкий крючок. От него всегда можно отказаться…
– Скорее всего не дождемся, – не стал спорить Степан. – И я даже знаю почему. Потому что у вас, Елизавета Андреевна, есть уникальный шанс. Вы пишете чистосердечное признание, мы оформляем вам явку с повинной. И суд это, конечно, учтет. Получите лет пять-шесть. А там амнистия…
– Ну да, так я вам и поверила. Ничего не знаю. И признаваться мне не в чем.
– Зато мы все знаем.
Степан смотрел ей в глаза и видел, что она верит ему. И его треп насчет всезнания принимает за чистую монету. А то, что при этом кочевряжится, – характер такой.
– Знаете – знайте. А я ничего вам не скажу…
– Зато вам скажут. Вернее, предъявят обвинение.
– Кто? Следователь из Генпрокуратуры.
– А вам этого мало?
– Следователь тоже человек.
– Напрасно стараешься, Тельцова, – насмешливо посмотрел на нее Круча. – Может, я и настоящий мужчина, но не из твоей оперы… Кстати, твоя опера из серии «Отелло». Помнишь, как Дездемону душили? Так вот, теперь твоя очередь…
– Не дождетесь! – пренебрежительно фыркнула она.
Да она, кажется, освоилась в роли обвиняемой. Ведет себя вызывающе, дерзит. Или на что-то надеется?..
А ведь надеяться есть на что. По большому счету, против нее нет железных улик. Все косвенное, ненадежное. Любому адвокату на один зубок и без закуски. И даже чистосердечное признание не такой уж крепкий крючок. От него всегда можно отказаться…
– Скорее всего не дождемся, – не стал спорить Степан. – И я даже знаю почему. Потому что у вас, Елизавета Андреевна, есть уникальный шанс. Вы пишете чистосердечное признание, мы оформляем вам явку с повинной. И суд это, конечно, учтет. Получите лет пять-шесть. А там амнистия…
– Ну да, так я вам и поверила. Ничего не знаю. И признаваться мне не в чем.
– Зато мы все знаем.
Степан смотрел ей в глаза и видел, что она верит ему. И его треп насчет всезнания принимает за чистую монету. А то, что при этом кочевряжится, – характер такой.
– Знаете – знайте. А я ничего вам не скажу…
– Зато вам скажут. Вернее, предъявят обвинение.
– Кто? Следователь из Генпрокуратуры.
– А вам этого мало?
– Следователь тоже человек.