Автобиография   ::   Нушич Бранислав

— Ты написал эти стихи? — начал допрос директор и показал мне листок, вероятно полученный им от аптекаря.

И тут в моей душе началась отчаянная борьба между человеком и поэтом. Человек советовал немедленно отказаться от стихов, сказать, что они не мои, что я слышал их от других, например от старшей тетки, и выразить свое отвращение к подобным стихам. А поэт, распаляя мое тщеславие, советовал: «Не смей отказываться от своего первенца. Перед тобой великое будущее».

Как всегда, так и на этот раз, в борьбе между человеком и тщеславием победило последнее, и я признался, что стихи мои.

— Господа! — провозгласил директор, обращаясь к своим коллегам. — Он сознался!

— Это может послужить ему смягчающим обстоятельством, — заметил учитель географии, который вот уже четыре года был занят бракоразводным процессом со своей женой и претендовал на то, что он в совершенстве познал существо нашего законодательства.

— Итак, господа, перед нами как раз один из тех случаев, когда требуется применить самую суровую кару, дабы неповадно было всем остальным неизвестным сочинителям пачкать известные места нашего заведения… — сказал директор, и я снова увидел перед собой костер, почувствовал, как языки пламени лижут мое тело, увидел всех трех теток, без сознания валявшихся посреди площади, увидел заливавшуюся слезами Марицу и аптекаря, угощавшего народ за упокой моей души.

— Я бы хотел услышать мнение господ преподавателей, — сказал директор.

Тут же посыпались мнения, которые звучали примерно так:

Протоиерей.