Дева в беде   ::   Вудхауз Пэлем Грэнвил

О чем думал Джордж? Он думал о том, что покойника Ирода совершенно несправедливо упрекают за дела, достойные государственного мужа и необходимые для общества. А у нас что? Наше правосудие считает, что выпотрошить и тайно схоронить дитя — это преступление.

— Что такое?

— Сами знаете что.

— Да я тебе!…

Альберт прервал его энергичным взмахом руки.

— Ладно, я вам добра желаю.

— Серьезно? Ну так молчи. Я, знаешь ли, должен оберегать свою репутацию.

— Сказано, добра желаю. Я вам могу помочь.

Тут воззрения Джорджа на детоубийство несколько изменились. В конце концов, подумал он, юности многое прощается. Юности смешно, что кто-то целует письма, и она смеется. Конечно, это не смешно, это — прекрасно, но что толку спорить? Пусть похихикает, а когда отхихикает свое, пусть действует, помогает. Такого союзника, как Альберт, презирать нельзя. Джордж не знал, что входит в пажеские обязанности, но они, должно быть, оставляют много времени и свободы; дружески же расположенный к нему житель замка, имеющий время и свободу, и есть то, что нужно ему, Джорджу.

— Спасибо, — сказал он, усилием воли собирая черты лица в относительно доброжелательную улыбку.

— Могу! — настаивал Альберт. — Сигаретка есть?

— Ты куришь?

— Когда раздобуду сигаретку, курю.

— Очень жаль, но не могу тебе посодействовать. Я не курю сигарет.

— Придется курить свои, — грустно сказал Альберт.