Флейтист   ::   Сергиевская Ирина

Вслед за этим потащил меня в комнату, бросил на диван и объявил:

- Значит, ситуация тебе вкратце ясна. Щуров умер. Главное - не допустить кремации.

После этого сообщения Вадик выудил из бездонного кармана большое яблоко и сжевал его.

- Яблоки для здоровья - первое дело! Пять килограммов в сутки. К этому - стакан нарзану. До ста лет доживешь.

Я не понимал ни слова, а только с ужасом смотрел, как челюсти акробата с хрустом перемалывают пищу.

Тырков по-хозяйски рылся в буфете и зачем-то считал стаканы и вилки. Я ждал, чем все кончится. Он долго гремел кастрюлями на кухне, включал и выключал воду, наконец занялся телефоном.

- Вадим, что ты делаешь? - слабо спросил я, когда Тырков начал рвать провод могучими руками.

- Не боись, боярин. Ремонт за мой счет. Дела у нас, сам понимаешь, секретные. Государственные, можно сказать, дела. Дай-ка ножницы, руками несподручно.

Разделавшись с телефоном, Валик застегнул на мне пальто, сунул в руку трешку и велел:

- Дуй в булочную. Купишь чаю и сахару. И диетический хлебец для лилипута.

- К-какого лилипута?

- Для нашего лилипута, для Женьки. У него желудок слабый, сам знаешь.

Он вытолкнул меня на площадку и закрыл дверь. Конечно, я никуда не потел, остался стоять в подъезде под лестницей. Почему, не знаю. Стоял так минут сорок, а мимо один за другим проходили знакомые люди: Гинтаревич, супруги Петровы, Сурен Гарун с Люськой, Шаранский, Пашка Сидоров, закутанный в енотовую шубку лилипут Женя Савельев.