Страница:
18 из 18
— Быстрей! На пляж! Ваша Галатея ожила!
Заслуженный деятель внимательно оглядел Коробейникова, постучал пальцем по своему лбу и повернулся к даме.
Коробейников схватил его за куртку:
— Они собрались плыть в Таврию!
— Чего ты кричишь? — тихо сказал заслуженный деятель, вырываясь и оглядываясь. — Я завтра уезжаю в Брюссель на симпозиум, пусть себе оживает. Пусть что хочет, то и делает. Пусть ее вдребезги разобьют. Я работу сделал. Что я вам нанялся ее сторожить?
Он отбросил руку Коробейникова, забыл про свою даму и пошел по аллее, громко бормоча:
— Галатея… Таврия… Химволокно… Я говорил на худсовете — преждевременно! Народ не поймет! Нет… голую бабу им подавай!
С этого момента Коробейников стал разбираться в искусстве. Он хотел крикнуть вслед: «Катись отсюда, Пигмалион!», но в его сердце будто врубился отбойный молоток. Он упал на асфальт, а дама завизжала.
К удивлению врачей, Коробейников очнулся в сентябре. Лето куда-то подевалось… Рядом сидела его жена и вязала. Он сказал ей:
— Искусство нельзя… того… до лампочки. А то все они разбегутся.
Потом он заснул, и ему приснилось, что он сам был когда-то каменной статуей с блокнотом в руке, и вот… того… ожил под влиянием сильного чувства.
|< Пред. 14 15 16 17 18 >|