Озорство   ::   Макбейн Эд

Зазвенели бокалы, они разом произнесли: «За твое здоровье», поднесли бокалы к губам и маленькими глотками выпили чудесное пенящееся вино. Глория наблюдала за ним из-за края бокала, и он посчитал это хорошим знаком.

— Уж не поедешь ли ты домой в спецодежде мусорщика, — поинтересовался он.

— Нет, конечно. Переоденусь перед уходом.

С минуту в нерешительности помолчали. Потом он спросил:

— Почему же ты не переодеваешься?

Она пристально посмотрела на него, поставила бокал на стол и ответила:

— Сейчас.

В ванной она оставалась долго. Когда вышла оттуда, на ней были черные узкие брюки, красная шелковая блузка и черные туфли оригинального фасона на высоких каблуках.

Глория не закрыла дверь в ванную, и Глухой увидел сваленные в кучу на полу возле ванны униформы мусорщиков. Она села на стул, скрестила ноги, обтянутые узкими брюками, взяла бокал с шампанским, подняла его в безмолвном тосте и выпила. Глухой подошел к ней, наклонился и поцеловал.

— Помнишь день, когда мы с тобой обо всем договаривались? — спросил он.

— Ну?

Он наклонился еще ниже, коснулся лицом ее лица.

— Ты спросила, что я хочу от тебя. Помнишь?

— Помню.

Он снова поцеловал ее.

— Какой у тебя прелестный ротик, — произнес он.

— Спасибо, — отозвалась она.

— Помнишь, что ты тогда сказала?

— Да.

— А что я сказал?

— Конечно.

— Так что же я сказал?

— Ты сказал, что не платишь женщинам деньги за любовь.

— А что ты мне на это ответила?

— А я ответила, что не целую мужчин за деньги.