JК
Город, который сошел с ума (сборник) :: Юдин Борис Петрович
Страница: 24 из 29Нужно сказать, что некоторые соседи объясняли хорошее настроение Григория Евстигнеевича тем, что он, дескать, постоянно под мухой.
Но это бессовестная клевета и гнусные домыслы. Хорошее настроение Григория Евстигнеевича объяснялось тучным телосложением и тем, что человек он был хороший.
Виталий Константинович тоже был хороший человек, но телосложение у него было не то – не тянул Виталий Константинович на румяного добряка-хохотунчика. Не тянул.
Что касаемо моей внешности и характера – об этом я деликатно умолчу. Пусть люди скажут – им со стороны виднее.
Да! Совсем забыл сказать, что тот день был выходным!
Забыл, а это очень важно отметить, что день был выходной и мы не нарушали трудовой дисциплины. Мы вообще ничего не нарушали и нарушить не могли, потому что люди мы приличные. Другие, посмотришь, чуть что – так сразу нарушать что попало. А мы – нет. Мы люди другого сорта. Нам нарушать – воспитание не позволяет. И высокие моральные принципы.
Но – о принципах в следующий раз. А сейчас я продолжу, если позволите.
– Привет, Петрович! – вразнобой поздоровались соседушки с лавочки, стоящей в тени под старым клёном.
– Привет, привет! И утром два привета! – удачно пошутил я в ответ и тоже уселся на лавку.
Немного помолчали. Закурили. Закурили каждый свои. Не из жадности, а потому что Виталий Константинович курил Приму, Григорий Евстигнеевич Беломор, а я Бонд. Я с фильтром курю, потому что берегу здоровье.
Но это бессовестная клевета и гнусные домыслы. Хорошее настроение Григория Евстигнеевича объяснялось тучным телосложением и тем, что человек он был хороший.
Виталий Константинович тоже был хороший человек, но телосложение у него было не то – не тянул Виталий Константинович на румяного добряка-хохотунчика. Не тянул.
Что касаемо моей внешности и характера – об этом я деликатно умолчу. Пусть люди скажут – им со стороны виднее.
Да! Совсем забыл сказать, что тот день был выходным!
Забыл, а это очень важно отметить, что день был выходной и мы не нарушали трудовой дисциплины. Мы вообще ничего не нарушали и нарушить не могли, потому что люди мы приличные. Другие, посмотришь, чуть что – так сразу нарушать что попало. А мы – нет. Мы люди другого сорта. Нам нарушать – воспитание не позволяет. И высокие моральные принципы.
Но – о принципах в следующий раз. А сейчас я продолжу, если позволите.
– Привет, Петрович! – вразнобой поздоровались соседушки с лавочки, стоящей в тени под старым клёном.
– Привет, привет! И утром два привета! – удачно пошутил я в ответ и тоже уселся на лавку.
Немного помолчали. Закурили. Закурили каждый свои. Не из жадности, а потому что Виталий Константинович курил Приму, Григорий Евстигнеевич Беломор, а я Бонд. Я с фильтром курю, потому что берегу здоровье.