Пьеса для обреченных   ::   Русанова Вера

Опять же от меня она довольно много знала о Славике и Лехе. Только зачем все это? Зачем?!

Странная организация с туманным, как десять тысяч Альбионов, родом деятельности. Бирюков — шут и пешка, болтавший, к сожалению, слишком много.

Славик и Леха, затеявшие свою игру и безнадежно проигравшие. И я… Какое ко всему этому имею отношение я?!

Ольга стояла прямо передо мной и задумчиво изучала ноготь безымянного пальца. Если бы она по-прежнему испепеляла меня взглядом, кричала, обвиняла, я бы, наверное, начала спорить. Но она стояла и молчала, как будто все только что сказанное само собой разумелось.

— Оля, — предприняла я еще одну жалкую попытку убедиться в том, что все это — лишь недоразумение, — вы ведь сами спрашивали: зачем? И главное, зачем так сложно? Почему кому-то понадобилось устраивать целое представление из убийства Вадима Петровича?

— Пока не знаю. — Она так хладнокровно пожала плечами, что у меня по спине пробежал неприятный холодок. В каждом ее слове, в каждом жесте чувствовалась спокойная уверенность женщины, которая нашла убийцу и теперь непременно отомстит.

— И потом… Помните, когда я заикнулась про колдовство и магию, вы сказали, что там тоже все очень логично и каждое действие имеет совершенно конкретную цель: либо тебя за что-то карают, либо от тебя чего-то хотят, либо просто приносят в жертву, как ритуального козла? Помните? — Ольга все так же спокойно кивнула.