JК
Пьеса для обреченных :: Русанова Вера
Страница: 49 из 443Устала и уснула… Еще что-нибудьволнует?
— Вадим Петрович — мертвый, — дрожащим голосом призналась я, поскольку этот факт на данный момент волновал меня больше всего. — Что делать — не знаю…
За дверью с минуту посопели — то ли задумчиво, то ли потрясенно, потом все-таки потрясенно отозвались:
— Да-а-а! Всяких я баб видела, но чтобы до такой степени простых! Ну как три рубля! А ничего ты с ним уже не сделаешь из того, что собиралась. Он же алкаш, не знала, что ли? Натуральный, обычный алкаш. Пьет, пьет — вроде бы нормально, а потом раз — и с копыт! Это он из-за «Северного сияния», наверное.
Пустая бутылка из-под «Советского полусладкого» действительно стояла на столе в «банкетном зале», и, возможно, Вадим Петрович на самом деле пил последний в своей жизни сногсшибательный коктейль. Но клинок, торчащий из груди, не оставлял сомнений в том, что основная причина все-таки не в водке, смешанной с шампанским.
— Да нет, он в прямом смысле мертвый, — всхлипнула я, просовывая ключ в замочную скважину. Проводить и дальше переговоры через дверь казалось мне бессмысленным и глупым. — Убили его. Ножом. Совсем недавно…
Дверь, древняя, как динозавр, к моему великому удивлению, открылась легко и бесшумно, и из темноты коридора на сцену выползла та самая белобрысая девица, которая интересовалась экскурсией святых в ад. Учитывая ее тогдашнее состояние, совсем неудивительно было то, что Наталья Викторовна в конце концов устала и безмятежно уснула под пальто.
— Вадим Петрович — мертвый, — дрожащим голосом призналась я, поскольку этот факт на данный момент волновал меня больше всего. — Что делать — не знаю…
За дверью с минуту посопели — то ли задумчиво, то ли потрясенно, потом все-таки потрясенно отозвались:
— Да-а-а! Всяких я баб видела, но чтобы до такой степени простых! Ну как три рубля! А ничего ты с ним уже не сделаешь из того, что собиралась. Он же алкаш, не знала, что ли? Натуральный, обычный алкаш. Пьет, пьет — вроде бы нормально, а потом раз — и с копыт! Это он из-за «Северного сияния», наверное.
Пустая бутылка из-под «Советского полусладкого» действительно стояла на столе в «банкетном зале», и, возможно, Вадим Петрович на самом деле пил последний в своей жизни сногсшибательный коктейль. Но клинок, торчащий из груди, не оставлял сомнений в том, что основная причина все-таки не в водке, смешанной с шампанским.
— Да нет, он в прямом смысле мертвый, — всхлипнула я, просовывая ключ в замочную скважину. Проводить и дальше переговоры через дверь казалось мне бессмысленным и глупым. — Убили его. Ножом. Совсем недавно…
Дверь, древняя, как динозавр, к моему великому удивлению, открылась легко и бесшумно, и из темноты коридора на сцену выползла та самая белобрысая девица, которая интересовалась экскурсией святых в ад. Учитывая ее тогдашнее состояние, совсем неудивительно было то, что Наталья Викторовна в конце концов устала и безмятежно уснула под пальто.