Падение Вавилона   ::   Молчанов Андрей

Спокойный, доброжелательный, никогда не повышающий голоса, он более напоминал сельского учителя или семейного доктора, а не всесильного главу лагерной администрации, однако же зеки боялись его, как дракона огнедышащего, а мой ротный не раз замечал, что, дескать, это "та-акая лиса!", "та-акая рыбина!", давая понять об обманчивости блаженных манер пожилого майора, перевидавшего на своем веку тысячи людских характеров и судеб.

Но, как бы там ни было, отношения между мной и начальником колонии установились дружеские, производственно-плодотворные, и, когда он обратился ко мне с пустяковой просьбой заменить разболтанные электророзетки в его кабинете, я с готовностью согласился.

Утром "хозяин" уехал в УВД Ростова-на-Дону, вызванный туда своими шефами, оставив мне ключи от служебного кабинета, и в час "сиесты", когда контролеры покинули зону, отправившись по домам на обед, а моя бригада, как обычно, перекуривала под сенью забора, я отправился в жилую зону.

- Надень гимнастерку, - сказал мне на "вахте" начальник караула, - там хрен какой-то пасется... Чрезвычайно уполномоченный, как понимаю.

- Что за хрен?

- Комитетчик, из Москвы... В административный барак поканал, в кабинет "кума". Во, видал, какую нам пушку сдал на хранение... - И сержант продемонстрировал мне увесистую девятимиллиметровую "беретту" в хроме и с позолоченными вензелями на ребрах затворной рамы.

Я набросил на плечи гимнастерку одного из солдат отдыхающей смены и прошел сквозь решетчатые двери "вахты" в зону.