Падение Вавилона   ::   Молчанов Андрей

Позже, читая газетки, обличающие министра обороны в незаконном приобретении им служебных "мерседесов", я снисходительно посмеивался над таковыми разоблачениями, не понимая: а в чем, собственно, состоит злоупотребление властью?

Подобными автомобилями владели многие жалкие "лесники", а уж глава огромного военного ведомства обладал безусловным правом позволить себе этакое средство передвижения на элементарной основе личного статуса; причем свора разнообразных изь могла хотя бы из чувства элементарной благодарности преподнести ему в подарок перевязанный красивой ленточкой "Шаттл", не нанеся этим никакого ущерба своим сколоченным на нуждахармии капиталам.

С другой стороны, размышлял я, если армия - часть общества, значит, и общество находится в состоянии точно такой же дезориентации, утраты идеалов и подвергается аналогичному разграблению и паразитизму со стороны всевозможных дельцов, чья цель - набить плотнее твердой валютой собственный карман, а затем отчалить с награбленным на благополучные капиталистические территории.

А что же народ? Как обычно, безмолствует? Но откуда такая коровья покорность? От исторически выработанного мировоззрения?

Или прав был диктатор Сталин, установив на всем пространстве страны свои лагерные порядочки, ибо понимал, что человеком русским, склонным к пьянству, воровству и признанию грубой силы, можно управлять исключительно с помощью террора и лозунгов, а к тому же были учтены коварным горцем и уроки бездарно павшего самодержавия, погрязшего в дерьме собственной немощи и беспредельного казнокрадства.

Словом, я приходил к простой мысли, что и народ, и всякий отдельный его представитель, своей судьбой всецело обязан собственной инициативе и выбору. И точно так же, как нельзя приписывать победу над немецким фашизмом Иосифу Сталину, невозможно инкриминировать развал Союза персонально Горбачеву или же Ельцину.

Однако свой бестолковый и несчастный народ я все же любил. За выносливость его, долготерпение и - философское отношение к жизни, которое сквозило даже и в разухабистости его неисчислимых безумств и потерь...