Падение Вавилона   ::   Молчанов Андрей

Эта публика не боялась ни тюрьмы, ни депортации: в Моабите их вполне устраивали чистые, просторные камеры и сытное, с ветчиной и бананами, питание, а нелегальный переход границы, следовавший незамедлительно после выдворения в Польшу, означал для них всего лишь приятный и полезный для здоровья променад.

В ночлежке я был одарен всеми постельными принадлежностями, включавшими подушки с одеялами.

Провожая меня до жилища, Валера говорил, что в случае каких-либо непредвиденных обстоятельств я могу переселиться к нему в любой необходимый момент:

- Хоть сейчас... Я даже твои простыни с дивана не убрал, только их одеяльцем накрыл. Приходи и ложись. Все, как в мавзолее...

Я был бесконечно признателен этому простому рабочему человеку, абсолютно равнодушному к происходящей вокруг него криминально-коммерческой возне, органически бескорыстному и привыкшему получать деньги за конкретный и нужный труд, которого он никогда не чурался.

Став обладателем чистенького постельного белья, я сел на трамвай и покатил в спорткомплекс, где одновременно размещалась сауна.

Получив в кассе билет, спросил на английском у стоявшей за мной в очереди очень красивой и хорошо одетой шатенки лет двадцати пяти, как, собственно, пройти в сауну?

- Я тоже иду туда, - ответила она. - Вы... американец?

- Акцент? - спросил я, вздохнув.

Она рассмеялась, показав здоровые, жемчужной белизны зубы.

- Да. Акцент. Я часто бываю в Лос-Анджелесе, поэтому...

- А я вот ни разу в Лос-Анджелесе не был.

- Серьезно?

- Вполне.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж, отдали свои билеты контролеру и затем прошли в пустую раздевалку.