Падение Вавилона   ::   Молчанов Андрей

Глупых вопросов о правомерности своего задержанияя не задавал, прав не качал и держался так, будто все происходящее со мною событие естественное и ординарное.

Седовласый Иван Константинович полюбопытствовал о наших с Николаем Степановичем взамоотношениях и получил ответ, что таковые отношения превосходны; затем, проявив обескураживающую осведомленность о частностях моего индийского бытия, перешел к вопросам, касавшимся контактов с индусами, а далее беседа затронула финансовые расходы, которыми плодотворность данных контактов обеспечивалась.

В своих объяснениях я в основном ссылался то на личную забывчивость, то на руководящие указания Николая Степановича, настоятельно рекомендуя своему дознавателю привлечь к нашему диалогу и моего генерала-начальника, способного подтвердить правдивость даваемых показаний, но таковые рекомендации жестко игнорировались, и я начинал понимать, что мой всемогущий покровитель, видимо, влип в какую-то историю, одновременно затянув легковесным перышком в ее крутую воронку и меня, грешного...

Из письменного стола Иван Константинович достал какие-то бумаги.

- Ваша подпись?

Да, подпись была моя. На всех бумагах без исключения. Но только машинописные тексты над подписью были в диковинку:

"Получено пятьдесят тысяч долларов..."

"Тридцать тысяч долларов..."

"Шестьдесят две тысячи долларов..."

И так далее.

- Я не получал этих денег!

- Подпись ваша?

- М... да.