Падение Вавилона   ::   Молчанов Андрей

Я, слабо соображавший в технических дисциплинах, вскоре досконально изучил все тонкости бессонных мытарств. Спасибо моему спортивному прошлому! Не будь его, - закалившего мое тело и, не постесняюсь сказать, волю, даже не знаю, как бы я выдержал такую муку.

Правда, существовала в школе и определенная свобода выбора между продолжением учебы и ее досрочным прекращением. Те, кто не желал платить сегодняшнюю высокую цену за будущие сержантские лычки и привилегированное положение инструктора, могли подать рапорт и отправиться в конвойную солдатчину, однако заранее оговаривалось: малодушных, неоправдавших надежды своего полкового начальства ждет продолжение службы в таких условиях, в сравнении с которыми наша школа - дом отдыха.

Так что желающих сделать свой выбор в пользу солдатчины среди моих сокурсников не было. Мы дружно и отчаянно претерпевали все тяготы курсантского бытия, находя изощреннейшие методы иной раз и "сачкануть" как на занятиях, так и в нарядах.

Воскресным свободным - ха-ха! - днем, выметая снежок с плаца с одним из своих товарищей по несчастью совместной службы, услышал я от него следующее:

- Слушай, меня этот концлагерь достал...

- Ты не оригинален, - хмуро заметил я, орудуя метлой.

- Хотя бы недельку перерыва... Хотя бы день! Я, дурак, из Магадана в Москву рвался как... в рай небесный! А сейчас думаю: лучше б уж, что ли, на вышке... А чего? Стой себе, кури... бамбук!

- Ты не один в Москву рвался... - бурчал я.

- Разговорчики, товарищи курсанты! - прервал наш диалог голос вездесущего надсмотрщика-сержанта.