JК
Падение черного берета :: Ольбик Александр Степанович
Страница: 349 из 380 — А может, опечатка у тебя в глазах?
— Да нет, это не опечатка, это непреложный факт… С правой стороны носа у него должна быть бородавка…
И как будто по заявкам трудящихся, человек в кожаной тужурке повернулся к женщине, попросившей его подать блюдо с рыбой…
— Смотри, — сказал Карташов, — Бородавочник… И никогда не спорь с профессионалом… Пошли отсюда…
Когда они перелезли через забор, миновали снежную хлябь улицы и уже подошли к «девятке „, их окликнули: «Молодые люди, куда вы так торопитесь?“ Со стороны дома Гудзя, из сумерок, к ним направлялись две статные, высокие фигуры. И было в их движениях что-то затаенное, готовое к прыжку.
Одинец распахнул полу куртки, где был спрятан обрез.
— Сейчас что-то будет, — сказал он и стал озираться. Однако еще двоих первым увидел Карташов — они вышли из-за оставленной ими «девятки «. И тут уже не было никаких сомнений: в руках каждого из них чернели пистолеты.
— Наверное, Брод, сволочь, нас сдал, — тихо сказал Одинец. — Предупредил, касатик…
Карташов сунул было руку за пазуху, где у него лениво дремал «Глок», но его предостерегли:
— Руки на затылок и без дураков! — и тут же раздалось несколько щелчков.
Пули выпущенные из оружия с глушителем, вонзались в землю совсем рядом с их ногами. Но те, кто брал их на испуг, видимо, не очень представляли, с кем они имеют дело… Саня не вынимая из-под полы обрез, вместе с нею направил ствол в сторону тех, кто вышел из-за машины, и дуплетом, с секундной паузой, выстрелил. Один из них, видимо, в предсмертном миге, понес какую-то невнятицу, второй молча рухнул под колесо «девятки». Одинец стремглав ринулся к машине, упал и перекатился к переднему колесу. То же самое проделал и Карташов, только он на шаг оказался дальше от Одинца и, падая, успел достать пистолет. Он стрелял наугад, туда, откуда продолжали раздаваться томящие душу щелчки. Но Одинец был удачливее: после того, как еще дважды он разрядил обрез, щелчки прекратились, лишь затяжной стон огласил пустынную улицу.
— Да нет, это не опечатка, это непреложный факт… С правой стороны носа у него должна быть бородавка…
И как будто по заявкам трудящихся, человек в кожаной тужурке повернулся к женщине, попросившей его подать блюдо с рыбой…
— Смотри, — сказал Карташов, — Бородавочник… И никогда не спорь с профессионалом… Пошли отсюда…
Когда они перелезли через забор, миновали снежную хлябь улицы и уже подошли к «девятке „, их окликнули: «Молодые люди, куда вы так торопитесь?“ Со стороны дома Гудзя, из сумерок, к ним направлялись две статные, высокие фигуры. И было в их движениях что-то затаенное, готовое к прыжку.
Одинец распахнул полу куртки, где был спрятан обрез.
— Сейчас что-то будет, — сказал он и стал озираться. Однако еще двоих первым увидел Карташов — они вышли из-за оставленной ими «девятки «. И тут уже не было никаких сомнений: в руках каждого из них чернели пистолеты.
— Наверное, Брод, сволочь, нас сдал, — тихо сказал Одинец. — Предупредил, касатик…
Карташов сунул было руку за пазуху, где у него лениво дремал «Глок», но его предостерегли:
— Руки на затылок и без дураков! — и тут же раздалось несколько щелчков.
Пули выпущенные из оружия с глушителем, вонзались в землю совсем рядом с их ногами. Но те, кто брал их на испуг, видимо, не очень представляли, с кем они имеют дело… Саня не вынимая из-под полы обрез, вместе с нею направил ствол в сторону тех, кто вышел из-за машины, и дуплетом, с секундной паузой, выстрелил. Один из них, видимо, в предсмертном миге, понес какую-то невнятицу, второй молча рухнул под колесо «девятки». Одинец стремглав ринулся к машине, упал и перекатился к переднему колесу. То же самое проделал и Карташов, только он на шаг оказался дальше от Одинца и, падая, успел достать пистолет. Он стрелял наугад, туда, откуда продолжали раздаваться томящие душу щелчки. Но Одинец был удачливее: после того, как еще дважды он разрядил обрез, щелчки прекратились, лишь затяжной стон огласил пустынную улицу.