JК
Язычник :: Говард Роберт Ирвин
Страница: 3 из 4Брат Раддл грозно указал пальцем на Тома и проревел:
– Мой добрый человек! Мне страшно за тебя!
Том Харпер разразился громоподобным смехом. Я знал, что он упивается этой сценой: Том был прирожденным артистом, и привлекать к себе всеобщее внимание доставляло ему несказанное удовольствие. Ведь это значительно интереснее, чем фиглярничать на попойках перед пьяными собутыльниками.
– Что ж! – рявкнул он, выразительно раскинув руки. – Если я провинился перед Богом, пусть он меня убьет!
В молельне воцарилась тишина. Сжав кулаки и разинув рты, собравшиеся безмолвно наблюдали за происходящим, то поглядывая на Тома, то бросая опасливые взгляды на потолок. Брат Раддл пребывал в полной растерянности: он просто не знал, что делать дальше!
Том, громко смеясь, медленно повернулся. Вдруг лицо его исказилось, он вскинул руки к вискам и покачнулся. Прихожане испуганно вскрикнули, а один из приглашенных проповедников в ужасе упал со скамьи. Том тяжело рухнул на пол и затих.
Трудно описать этот момент. Многие дамы лишились чувств. Одни с невероятной скоростью бросились прочь из молельни, другие пали ниц. Проповедник – я имею в виду брата Раддла – побледнел, отступил, но быстро и благородно вышел из щекотливой ситуации: он величественно шагнул вперед, остановился над распростертой фигурой городского пьяницы, поднял голову и обратился к тем немногим, преданным ему прихожанам, что остались в молельне, и к тем, кто с бледными лицами наблюдали за происходящим снаружи.
– Мой добрый человек! Мне страшно за тебя!
Том Харпер разразился громоподобным смехом. Я знал, что он упивается этой сценой: Том был прирожденным артистом, и привлекать к себе всеобщее внимание доставляло ему несказанное удовольствие. Ведь это значительно интереснее, чем фиглярничать на попойках перед пьяными собутыльниками.
– Что ж! – рявкнул он, выразительно раскинув руки. – Если я провинился перед Богом, пусть он меня убьет!
В молельне воцарилась тишина. Сжав кулаки и разинув рты, собравшиеся безмолвно наблюдали за происходящим, то поглядывая на Тома, то бросая опасливые взгляды на потолок. Брат Раддл пребывал в полной растерянности: он просто не знал, что делать дальше!
Том, громко смеясь, медленно повернулся. Вдруг лицо его исказилось, он вскинул руки к вискам и покачнулся. Прихожане испуганно вскрикнули, а один из приглашенных проповедников в ужасе упал со скамьи. Том тяжело рухнул на пол и затих.
Трудно описать этот момент. Многие дамы лишились чувств. Одни с невероятной скоростью бросились прочь из молельни, другие пали ниц. Проповедник – я имею в виду брата Раддла – побледнел, отступил, но быстро и благородно вышел из щекотливой ситуации: он величественно шагнул вперед, остановился над распростертой фигурой городского пьяницы, поднял голову и обратился к тем немногим, преданным ему прихожанам, что остались в молельне, и к тем, кто с бледными лицами наблюдали за происходящим снаружи.