JК
Эфиоп, или Последний из КГБ. Книга II :: Штерн Борис Гедальевич
Страница: 369 из 411Экологически чистая страница [93]
А сверх всего, сын мой, остерегись: много книг писать – конца не будет, и много читать – утомительно для плоти.
Экклесиаст
ГЛАВА 14. От винта!
Я не боюсь мнения неискушенных читателей, но все же прошу их щадить мой роман – моим намерением было переходить от шуток к серьезному и наоборот – от серьезного к шуткам.
И. Соресбергский, епископ Лиона
Гайдамака открыл глаза.
– Ну, отямився [94] , Командир? – спросила Люська. – Оттянулся?
В потолке над его головой зияла здоровенная дыра, суперцементный потолок был разрушен какой-то офиногенной силой, куски суперцемента валялись на полу, на его животе, на диване.
– Люсь!…
– Ась?
– Что произошло?
Он был весь в цементной пыли, Люська – тоже. Она, вся довольная и ублаготворенная, сидела в кресле, накрывшись зеленым одеялом, икала и курила «Мальборо». Гайдамаке никогда так не было хорошо и спокойно.
– Кажется, потолок обвалился, – сказал Гайдамака.
– Точно, обвалился, – сказала Люська.
– Люся, мы где?
– В звезде.
– Не ругайся, Люся, – усмехнулся Гайдамака. – Не оскверняй рот и влагалище.
Люська захохотала. Командир шутил! Наконец-то Командир был в форме!
– Все вернулись? – спросил Гайдамака.
– Никто не уходил. Ждут вас.
– Что бы мне надеть?
– А хоть голым ходи.
– Время есть?
– Еще полчаса.
– Много. Я еще полежу.
Гайдамака встал, отряхнул, вытрусил от цементной пыли махровый халат, надел и опять улегся на диван.
А сверх всего, сын мой, остерегись: много книг писать – конца не будет, и много читать – утомительно для плоти.
Экклесиаст
ГЛАВА 14. От винта!
Я не боюсь мнения неискушенных читателей, но все же прошу их щадить мой роман – моим намерением было переходить от шуток к серьезному и наоборот – от серьезного к шуткам.
И. Соресбергский, епископ Лиона
Гайдамака открыл глаза.
– Ну, отямився [94] , Командир? – спросила Люська. – Оттянулся?
В потолке над его головой зияла здоровенная дыра, суперцементный потолок был разрушен какой-то офиногенной силой, куски суперцемента валялись на полу, на его животе, на диване.
– Люсь!…
– Ась?
– Что произошло?
Он был весь в цементной пыли, Люська – тоже. Она, вся довольная и ублаготворенная, сидела в кресле, накрывшись зеленым одеялом, икала и курила «Мальборо». Гайдамаке никогда так не было хорошо и спокойно.
– Кажется, потолок обвалился, – сказал Гайдамака.
– Точно, обвалился, – сказала Люська.
– Люся, мы где?
– В звезде.
– Не ругайся, Люся, – усмехнулся Гайдамака. – Не оскверняй рот и влагалище.
Люська захохотала. Командир шутил! Наконец-то Командир был в форме!
– Все вернулись? – спросил Гайдамака.
– Никто не уходил. Ждут вас.
– Что бы мне надеть?
– А хоть голым ходи.
– Время есть?
– Еще полчаса.
– Много. Я еще полежу.
Гайдамака встал, отряхнул, вытрусил от цементной пыли махровый халат, надел и опять улегся на диван.