JК
Ёксель-моксель :: Прокопьев Сергей
Страница: 20 из 148Приэтом обнаружил в поле зрения хозяйку пса, бегущую к инциденту с классическим криком собачников:
— Не бойтесь! Она не кусается!
Собачница была чуть выше псины. Носик в рыжих, самый шарм, крапинках. Зеленые глазки. Спелыми вишенками губки…
Красота не тронула Федора Матвеевича.
— Завели людоеда — держите при себе! Это ведь ходячий инфаркт!
— Ради Бога, извините! — виноватилась подбежавшая, сдерживая скотину за ошейник.
— А случись на моем месте ребенок или беременная?! Такая кабаниха горло порвет, не успеешь маму позвать.
— Что вы! Гита по жизни очень спокойная. Единственное — от пива шалеет. За 200 метров чует. Любит, не удержать! Хоть каждый день покупай.
— Пиво?! — совершенно другими глазами посмотрел на псину Федор Матвеевич. — Не может быть?!
— Честное слово! И только разливное… На бутылочное или баночное ноль внимания. От разливного дуреет, перед людьми стыдно. И пьет его как сапожник… Извините, пожалуйста…
Женщина потащила пса от соблазнительно пахнущего сосуда.
— Подождите! — крикнул вослед Федор Матвеевич.
Он снял с бидона крышку, ручкой книзу положил на снег, до краев наполнил пивом.
— Пей! — ласково предложил четвероногому коллеге по слабости.
Гита принялась с аппетитом лакать янтарную жидкость.
— Не зря собака — друг человека, — сказал Федор Матвеевич, — понимает, бутылочное — это моча, извините, конская. — Будете? — галантно протянул бидон даме.
— Не бойтесь! Она не кусается!
Собачница была чуть выше псины. Носик в рыжих, самый шарм, крапинках. Зеленые глазки. Спелыми вишенками губки…
Красота не тронула Федора Матвеевича.
— Завели людоеда — держите при себе! Это ведь ходячий инфаркт!
— Ради Бога, извините! — виноватилась подбежавшая, сдерживая скотину за ошейник.
— А случись на моем месте ребенок или беременная?! Такая кабаниха горло порвет, не успеешь маму позвать.
— Что вы! Гита по жизни очень спокойная. Единственное — от пива шалеет. За 200 метров чует. Любит, не удержать! Хоть каждый день покупай.
— Пиво?! — совершенно другими глазами посмотрел на псину Федор Матвеевич. — Не может быть?!
— Честное слово! И только разливное… На бутылочное или баночное ноль внимания. От разливного дуреет, перед людьми стыдно. И пьет его как сапожник… Извините, пожалуйста…
Женщина потащила пса от соблазнительно пахнущего сосуда.
— Подождите! — крикнул вослед Федор Матвеевич.
Он снял с бидона крышку, ручкой книзу положил на снег, до краев наполнил пивом.
— Пей! — ласково предложил четвероногому коллеге по слабости.
Гита принялась с аппетитом лакать янтарную жидкость.
— Не зря собака — друг человека, — сказал Федор Матвеевич, — понимает, бутылочное — это моча, извините, конская. — Будете? — галантно протянул бидон даме.