Ёксель-моксель   ::   Прокопьев Сергей

Геннадий Фаддеевич высунул уши из-под одеяла, нацелил в пол. Нет, зря терроризировал проституткину дверь. Снизу шумит.

Под ними недавно купил квартиру по культуре чиновник. Его чаще можно было в телевизоре увидеть, чем наяву. А по ночам давала знать о себе его жена. «Импотент чертов!» — бескультурно вопила.

«Ему еще и дома „потентом“ быть! — говорила на это супруга Геннадия Фаддеевича. — На работе круглый день не переводятся балерины ногастые да певицы сисястые…»

«Может, с горя новый ремонт начала?» — подумал Геннадий Фаддеевич.

В плане работ по дому сосед был точно не «потент». Глухой нуль. Зато соседка (не как жена Геннадия Фаддеевича, которая ни петь, ни свистеть, когда надо красить или белить) была что надо по отделочным вопросам. Кафель наклеить, обои, что-то закрутить, прикрутить — это никому не доверяла. «У меня что, ку-ку поехало халтурщикам платить, — говорила, — когда сама во сто крат лучше и с душой!»

«А может, картину опять муж приволок, ей вздумалось посередь ночи вешать, раз от него никакого толка, — выдвинул новое предположение Геннадий Фаддеевич. — Не могла, зараза, до утра подождать».

Картин у них было, только что в туалете не висели.

«Чтоб ты сама обеспотентилась! — адресовал мысленное послание соседке. — Чтоб тебя черти защекотали! Чтоб…»

И вдруг опять показалось — изматывающее сверло ноет со стороны Чумашкина.