Ёксель-моксель   ::   Прокопьев Сергей

«Ё-мое! Это ведь Сучки!» — с ударением на последнем слоге удивился Валентин.

Да уж — вышел он не к Турецку, как планировал, а, дав 180-градусного кругаля, уперся в Сучково. И прямо в пекарню.

— Тетенька, дай хлебца пожевать! — впавшим в детство голосом попросил Валентин, толкнув дверь буханочного производства.

— Ты откуда, дяденька, такой голенький? — спросила «тетенька», что была никак не старше Валентина. Зато формами опережала полуночного гостя. Пышная да щекастая, румяная, как из бани.

— По грибы ходил, — объяснил Валентин.

— Это что — нынче опята, когда в трусьях, лучше попадаются?

— Заблудился.

— Слышал песню: «Я в трех соснах заблудилась! Ты в трех соснах блуданул!»

Пожевав хлебца, Валентин описал «тетеньке» бедственное положение:

— Сыновья под Турецком в лесу остались, запаниковались поди уже!

— Потеряли родителя, который штаны проблудил! Пошли, грибничок. А вот одеть тебя не во что.

Под окнами стоял мотоцикл. «Тетя» лихо завела трехколесный транспорт.

Они издали услышали шум поисковых работ. Рычанье мегафона. Выстрелы из ружья.

— Здесь останови, — попросил Валентин «тетю».

Он сробел: вдруг впереди жена. Чревато последствиями — влететь под суровые очи в трусах с пышной дамой на мотоцикле… Доказывай потом, что не блуданул, а заблудился.

Ночь стреляла, орала, свистела. Время от времени рявкал мегафонный голос.