Палаццо Дарио   ::   Рески Петра

– Только не надо филиппинцев, – часто повторял Радомир, – которые не знают, с чего начать, чтобы почистить светильник!

Когда-то Микель приехал из Эфиопии в Италию изучать машиностроение, но был нанят Радомиром в качестве своегорода горничной и забросил учебу. Радомир всегда хвалил благоразумие своего эфиопского слуги. О нет, нет, нет! О том, чтобы силой впихивать его в ливрею, не могло быть и речи. Он, Радомир Радзивилл, убежденный монархист, но не мучитель людей. Микель, конечно же, сам, по собственной доброй воле, решил, что неприлично встречать gentiluomo в джинсах и свитере.

Он попросил время подумать, выкурил на кухне сигарету и сам принял решение отныне носить ливрею. В течение нескольких лет Радомир отшлифовал своего лакея по всем правилам: его итальянский был безупречен, включая passato remoto 12 , его французский impeccable 13 (язык королей – поэтому необходимая принадлежность Палаццо Дарио). Микель отвозил Радомира на вечерние собрания и забирал его оттуда, отвечал на телефонные звонки и напоминал хозяину о его встречах. В свой последний приезд Ванда наблюдала, как в Кампо Санта Мария дель Джильо Микель поднял на руки одетого в костюм мандарина дядю и перенес его через лужу, так как бархатные туфли его господина не должны были пострадать. В присутствии Радомира Микель всегда походил на статую Виктора Эммануила. И только когда хозяин был в отъезде, он позволял себе немного расслабиться. Тогда он собирал друзей, продавцов сумок из Сомали, и забивал с ними несколько косячков на кухне у изразцовой печи. Там же играл магнитофон с Бобом Марли, и они выстукивали ритмы его песен на латунных кастрюлях Марии.