Палаццо Дарио   ::   Рески Петра

Ванда, возможно, ждала, что он вот-вот еще раз поднимется и сядет в своей постели. Казалось, ему еще отпущено время и предоставлена возможность очнуться и удивленно воскликнуть «One, jam satis!» (О, довольно! – Гораций).

Чем дольше он так лежал, тем более недовольное и ворчливо-задиристое выражение принимало его лицо. Лоб покрылся морщинками, словно он в любую минуту готов был поссориться по любому поводу.

«Когда я вижу какого-нибудь дебильного наследника престола, я совершенно не жалею, что Италия – не монархия», – казалось, скажет он. Или: «Настанет время, когда Венеция окончательно уйдет под воду!»

* * *



Его обнаружила Мария. Как обычно, около десяти утра, она вошла в его спальню, чтобы открыть ставни на окнах, впустить в комнату чистый свежий воздух, а заодно выкурить у окна сигаретку. Она ловко стянула с кровати покрывало, чтобы проветрить его, встряхнув из окна. И тут она увидела Радомира. Он лежал на животе, повернув голову набок, волосы растрепались, рот был полуоткрыт.

– Мадонна! – вскрикнула Мария. – Как вы меня напугали!

Она никогда не видела Радомира в пижаме и тем более в постели. Обычно он звонил один раз, давая ей знать, что в комнату можно войти. Это значило, что он уже отправился в свою суперванную приводить себя в порядок.

Сейчас он был в шелковой полосатой пижаме серебристо-серого цвета.

– Такое замечательное сегодня утро, настоящее позднее лето! – сказала Мария. – Слишком даже хорошее, чтобы валяться в постели.

Возможно, это был розыгрыш.