Кремлёвские тайны   ::   Мусин Камиль

– Ладно, даю вам 20 минут, – вдруг сказала она, – и помните, милочка, дверь будет открыта, я отсюда все слышу. Только интервью, никакой самодеятельности, никаких муси-пуси. За муси-пуси будет сильное атата и аяяй. А еше ферфлюхтер дрек и полное шайзе. Понятно?

– За что, за что шайзе?

Вместо ответа мне брызнула в лицо струя какой-то гадости из баллончика. Я было возмутилась, но тут мне стало совершенно все равно. Впрочем, сознание и координация не отключались, и диктофон, любезно сунутый мне в руки, я даже сумела включить.

Передо мной, как во сне, открылась настежь следующая дверь. И не закрылась, как и было обещано.

Я попала в тупиковый коридор. В конце стоял стул. Одна сторона коридора была стеклянная. Я доплелась до стула и грохнулась на него, умильно улыбаясь не поймешь чему. Если бы я вдыхала, а не выдыхала в момент брызгания, я бы, наверное, вообще уснула бы сразу. Но видимо в легкие попала ничтожная часть наркотика, и поэтому я держалась.

За стеклянной стеной я разглядела роскошный кабинет. Сам Баранович сидел в глубине, улыбаясь еще глупее, чем я.

Коварная секретарша, оказавшаяся у него за спиной, подкатила его кресло прямо к стеклу.

– Пуленепробиваемое, – сказала она мне зачем-то.

Слышимость была отличная. Она ушла вглубь кабинета, затем ее шаги раздались сзади, из ее кабинета.

– 20 минут. И помните, милочка, дверь не закрыта. Я все слышу.

Я совершенно забыла, что хотела спросить. Мне было абсолютно все равно. Барановичу судя по всему тоже было абсолютно все равно, что отвечать.