JК
Легенда о Якутсе, или Незолотой теленок :: Тихомиров Валерий
Страница: 258 из 476 — Он аккуратно спрятал шпаргалку в карман и добавил тем же тоном: — Зачем он ушел из дурдома?
По другую сторону столба Коля-Коля синхронно выразил недоумение крюком слева.
* * *
Альберт Степанович Потрошилов сидел за стаканом алкоголя в обычной забегаловке. Для большинства землян это было заурядным явлением. Для его мамы, бывшей учительницы биологии, приравнивалось к катастрофе. Сам Алик открывал горизонты. После второй порции все вдруг встало на свои места. Розовая пелена упала с глаз. Прямо на Люду. Окрашивая ее в нетрадиционный цвет. Альберт снял очки. Его интеллигентное лицо неожиданно, как молния, прорезала ехидно-ироничная улыбка. Капитан Потрошилов расправил плечи и сказал дружественно настроенному пятну напротив:
— Лесбиянка мерзкая!
Доктор Распутин, ничуть не смущаясь тем, что расплывается на глазах у окружающих, тут же отозвался:
— Мо-ло-дец! Прозрел, на…конец?
— Клин вышибают Климом!
— Поедем к цыганам?
— К цыганкам, — строго поправил его Алик.
— Тогда предлагаю плеснуть в душу за прекрасных дам.
— И за то, что мы их — АМ! — плотоядно зарычал Потрошилов.
Он почувствовал себя уходящей в небо ракетой. Внутри бурлило реактивное топливо, сопла ноздрей извергали пламя, а бортовой компьютер логично выстраивал новый курс жизни. Алик нахально откинулся назад, на спинку стула, и нескромно расхохотался. Такое он позволял себе один раз в год. На День милиции. Оставаясь один в комнате дежурного. Ибо его постоянно ставили в праздник на смену как единственного непьющего сотрудника.
По другую сторону столба Коля-Коля синхронно выразил недоумение крюком слева.
* * *
Альберт Степанович Потрошилов сидел за стаканом алкоголя в обычной забегаловке. Для большинства землян это было заурядным явлением. Для его мамы, бывшей учительницы биологии, приравнивалось к катастрофе. Сам Алик открывал горизонты. После второй порции все вдруг встало на свои места. Розовая пелена упала с глаз. Прямо на Люду. Окрашивая ее в нетрадиционный цвет. Альберт снял очки. Его интеллигентное лицо неожиданно, как молния, прорезала ехидно-ироничная улыбка. Капитан Потрошилов расправил плечи и сказал дружественно настроенному пятну напротив:
— Лесбиянка мерзкая!
Доктор Распутин, ничуть не смущаясь тем, что расплывается на глазах у окружающих, тут же отозвался:
— Мо-ло-дец! Прозрел, на…конец?
— Клин вышибают Климом!
— Поедем к цыганам?
— К цыганкам, — строго поправил его Алик.
— Тогда предлагаю плеснуть в душу за прекрасных дам.
— И за то, что мы их — АМ! — плотоядно зарычал Потрошилов.
Он почувствовал себя уходящей в небо ракетой. Внутри бурлило реактивное топливо, сопла ноздрей извергали пламя, а бортовой компьютер логично выстраивал новый курс жизни. Алик нахально откинулся назад, на спинку стула, и нескромно расхохотался. Такое он позволял себе один раз в год. На День милиции. Оставаясь один в комнате дежурного. Ибо его постоянно ставили в праздник на смену как единственного непьющего сотрудника.