Пантера - ярость и страсть   ::   Корнилова Наталья

Стоит мне пошевелиться или даже просто чихнуть, как плешивый сорвется и все полетит в тартарары. Он сидел лицом к нам на переднем сиденье салона, а мы все втроем расположились рядом на расстоянии вытянутой руки; шнуры были внатяжку, и от малейшего движения кого-либо из нас та или другая чека могла выскочить. Дверь автобуса была закрыта, и выбраться наружу за четыре секунды, пока горит запал, никто бы не успел. Так мы и сидели, связанные, наедине с сумасшедшим плешивым полковником, который для нас олицетворял теперь глупую и неотвратимую смерть.

На поляне началось какое-то движение, солдаты забегали, а люди в черном махали руками и что-то им кричали. Сейчас все решится: быть нам всем или не быть. Стрелки наших судеб, соединенные таким страшным образом, замерли на одном месте, и от того, пойдут они дальше или нет, зависело, смогу я сегодня отругать Валентину за непослушание или не смогу. Напряжение в салоне достигло предела, мы все истекали потом, уже не могди разговаривать, и только сердца бешено рвались из тел да путались мысли, отказываясь воспринимать происходящее.

Волосы встали дыбом, когда мы поняли, что нас окружают грузовиками. Полковника затрясло сильнее, костяшки его пальцев побелели, взгляд заметался, лицо скривила судорога, и он прохрипел:

- Похоже, вы им не так уж и нужны. Что ж, приготовьтесь, на счет "три" мы спустимся в ад. Раз...

Я бессознательно напрягла палец на курке автомата, повернутого дулом в грудь полковника, и, когда тот дошел до двух, зачем-то нажала на курок.