Ни пуха вам, ни пера   ::   Вишня Остап

Только через два года она вам скажет:

- Вот эти две строчки, детки, вы мне на завтра чтоб на память выучили! Вот эти:

По ниве прохожу я узкою межой,

Поросшей кашкою и цепкой лебедой.

- Вот вы их и выучите на память! Все вам тут понятно? А кто знает, что такое "цепкая"?

- Я знаю, - поднимаете вы руку, всю в чернилах.

- Ну, скажи!

- "Цепкая" - это есть цепок, такая палка, цепок- он вроде как мальчик, а "цепкая" - так это она, вроде как палка, девчонка...

Мария Андреевна смеется и от смеха еще сильнее кашляет.

- Нет, не то, не то, - говорит она, - "цепкая"- это такая, что очень цепляется!

- "Чiпка", значит? - выкрикиваете вы со всеми в хоре.

- Ну да, "чiпка"! "Чiпка" - это будет по-украински, а "цепкая" - это по-русски! Понимаете?

- Ага! - снова хором.

А на другой день вы уже уверенно повторяете наизусть Марии Андреевне:

По ниве прохожу я узкою межой,

Поросшей кашкою и чiпкой лебедой.

- Да не "чiпкой", а "цепкой"!

- А я забыл, что так надо! Да я еще раз!

- Ну, ну!

- "Поросшей кашкою и..."

Тут вы останавливаетесь, немного думаете, потом мысленно сами себе говорите: "Ага", - и с ударением победно бросаете:

- "И чiпкой лебедой!"

Мария Андреевна, улыбаясь, спокойно машет рукой:

- Садись!

Где теперь могилка кроткой-кроткой Марии Андреевны? Поклонился бы я ее могилке, ведь это она, бывало, учит нас букву "о" писать: "Бублик, бублик, детки, пишите! Кругленький! Вот это и будет "о"!" - а затем рассматривает тетради.