Одесса. Маразлиевская, 5   ::   Гругман Рафаил

Упавшие на Изину голову романтично доставленные на теплоходе в Одессу алжирцы, тайно от враждебной Франции размещенные в тиши Александровского парка, хоть и были героями освободительной войны, к Изиному удивлению, на инвалидов никак не смахивали.

Сплошь молодые и чернявые, с жульническими усами и коварным для женского уха французским языком, «арабские жеребцы» — так свирепо заклеймил их через пару недель бдительный Парикмахер, — представляли серьезную опасность для женской половины легкомысленного города.

— Ты никуда не пойдешь! — твердо произнес он, для верности хлопнув кулаком, но столу.

— Я не могу не идти. У нас концерт! — неожиданно возразила дотоле послушная половина.

— На прошлой неделе уже был концерт — хватит:

— Я что, его сама придумала? Наш завод шефствует над госпиталем — ты разве этого не знаешь?

— Плевать мне па твой завод! Что, кроме тебя там больше никого нет?!

— Изенька, — ласково пытается утихомирить его супруга, — я же танцую танцы народов мира. Если я не приду, то у Нюмы не будет партнерши на чардаш и я сорву концерт. Ты же сам был секретарем комсомольской организации, — миролюбиво кладет она на весы семейного конфликта полновесный довод.

— Ну и что с этого? -.слабо возражает экс-вождь механического цеха. — У тебя же ребенок…

Что было вечером, я вам лучше не буду рассказывать. Шелла пришла домой с цветами.