JК
Пароль не нужен :: Семенов Юлиан Семенович
Страница: 365 из 400Ты, словно профессор, моешь, как я тебя мыть буду?
– Сначала выздоровей, а там посчитаемся. Холодной окатить или страшно?
– Черт его знает…
– Может, если столкнуть тепло с холодом, толк будет, а?
– Валяй.
Блюхер окатывает Постышева ледяной водой, накидывается на него с распаренным веником, безжалостно хлещет, мнет ручищами, рычит с натуги.
– Отошел я, – блаженно говорит Павел Петрович, – боль отошла. Сейчас спать, а там хоть в ад.
– Знай наших, – довольно смеется Блюхер и окатывает себя ледяной водой из ушата. – Ангина, ангина… Ангина, конечно, важно, а распариться – нет ничего важней…
ПРИВОКЗАЛЬНАЯ ПЛОЩАДЬ
Мимо Блюхера, Постышева, Серышева и только что вернувшихся с фронта командиров – Покуса, Конева, Петрова-Тетерина, Шевчука – гарцуют кавалеристы, за ними идут артиллерия, тачанки, потом пехота, а вокруг, сколько хватает глаз, на крышах домов, на повозках, на телеграфных столбах зрители. Тут и крестьяне с окрестных деревень, и железнодорожники, и отступавшие из окружения бойцы, и комсомольцы из местного сводного батальона, и вездесущие мальчишки.
Красиво идут бойцы Блюхера.
Слышны голоса:
– Пуговицы-то надраены, пуговицы, как при мирном времени!
– Это какое же мирное? Царское?
– Чего причепился? Я всем довольный, а ты чепляешь.
– Орлы!
– Тачанки белым дадут прикуру…
– Силища, чего там…
Именно этого и добивался Блюхер парадом.
– Сначала выздоровей, а там посчитаемся. Холодной окатить или страшно?
– Черт его знает…
– Может, если столкнуть тепло с холодом, толк будет, а?
– Валяй.
Блюхер окатывает Постышева ледяной водой, накидывается на него с распаренным веником, безжалостно хлещет, мнет ручищами, рычит с натуги.
– Отошел я, – блаженно говорит Павел Петрович, – боль отошла. Сейчас спать, а там хоть в ад.
– Знай наших, – довольно смеется Блюхер и окатывает себя ледяной водой из ушата. – Ангина, ангина… Ангина, конечно, важно, а распариться – нет ничего важней…
ПРИВОКЗАЛЬНАЯ ПЛОЩАДЬ
Мимо Блюхера, Постышева, Серышева и только что вернувшихся с фронта командиров – Покуса, Конева, Петрова-Тетерина, Шевчука – гарцуют кавалеристы, за ними идут артиллерия, тачанки, потом пехота, а вокруг, сколько хватает глаз, на крышах домов, на повозках, на телеграфных столбах зрители. Тут и крестьяне с окрестных деревень, и железнодорожники, и отступавшие из окружения бойцы, и комсомольцы из местного сводного батальона, и вездесущие мальчишки.
Красиво идут бойцы Блюхера.
Слышны голоса:
– Пуговицы-то надраены, пуговицы, как при мирном времени!
– Это какое же мирное? Царское?
– Чего причепился? Я всем довольный, а ты чепляешь.
– Орлы!
– Тачанки белым дадут прикуру…
– Силища, чего там…
Именно этого и добивался Блюхер парадом.