JК
Остров Весёлых Робинзонов (с иллюстрациями) :: Санин Владимир Маркович
Страница: 78 из 128Антон нежно погладил лохматую морду и приказал:
– Взять ее! Взять!
Держась на всякий случай в почтительном отдалении от коровьего копыта, Шницель неистово залаял на Глюкозу. Корова в панике рванулась вперед, и дерево хрустнуло. Антон важно поклонился публике, но сорвать аплодисменты за свой фокус не успел: сосна рухнула, едва не накрыв нас ветвями.
– Вы насмерть перепугали несчастное животное! – возмутилась Машенька, освобождая дрожащую Глюкозу от веревки.
– Я просто использовал заложенные в корове возможности, – пояснил Антон. – Нельзя допускать, чтобы такой механизм простаивал.
– Все расскажу Борису! – пригрозила Машенька. – Ой, смотрите!
Метрах в ста от нас крадущейся походкой шел Раков, неся в руках какой-то сверток. Мы спрятались за орешник. Оглянувшись и не увидев ничего подозрительного, Раков развернул сверток, оказавшийся одеялом, расстелил его на траву и улегся.
– На наших глазах происходит моральное падение симулянта, – сказал Антон. – Надо помочь человеку, протянуть ему руку товарищеской помощи.
– Этот случай, кажется, больше по моей части, – решила Машенька. – Я пойду его лечить.
Раков возлежал в теньке, почесывая пятерней мохнатую грудь и блаженно улыбаясь. Вот он потянулся и зевнул: природа располагала к покою и отдохновенью.
– Вам нехорошо, Илья Лукич? – встревоженно спросила Машенька, присаживаясь на край одеяла.
– А? Чего? – испуганно пробормотал Раков и громко застонал. – Проклятый невроз, сил нет, как болит…
Машенька участливо кивнула.
– Взять ее! Взять!
Держась на всякий случай в почтительном отдалении от коровьего копыта, Шницель неистово залаял на Глюкозу. Корова в панике рванулась вперед, и дерево хрустнуло. Антон важно поклонился публике, но сорвать аплодисменты за свой фокус не успел: сосна рухнула, едва не накрыв нас ветвями.
– Вы насмерть перепугали несчастное животное! – возмутилась Машенька, освобождая дрожащую Глюкозу от веревки.
– Я просто использовал заложенные в корове возможности, – пояснил Антон. – Нельзя допускать, чтобы такой механизм простаивал.
– Все расскажу Борису! – пригрозила Машенька. – Ой, смотрите!
Метрах в ста от нас крадущейся походкой шел Раков, неся в руках какой-то сверток. Мы спрятались за орешник. Оглянувшись и не увидев ничего подозрительного, Раков развернул сверток, оказавшийся одеялом, расстелил его на траву и улегся.
– На наших глазах происходит моральное падение симулянта, – сказал Антон. – Надо помочь человеку, протянуть ему руку товарищеской помощи.
– Этот случай, кажется, больше по моей части, – решила Машенька. – Я пойду его лечить.
Раков возлежал в теньке, почесывая пятерней мохнатую грудь и блаженно улыбаясь. Вот он потянулся и зевнул: природа располагала к покою и отдохновенью.
– Вам нехорошо, Илья Лукич? – встревоженно спросила Машенька, присаживаясь на край одеяла.
– А? Чего? – испуганно пробормотал Раков и громко застонал. – Проклятый невроз, сил нет, как болит…
Машенька участливо кивнула.