Пассажир Полярной лилии   ::   Сименон Жорж

Наконец капитан и Эвйен увидели, что она тоже направляется к мостику, над которым высилисьих фигуры. Нос она высунула наружу не без робости, словно вылезла из ванны и боится, как бы ее не продуло.

Она сменила туалет: сейчас на ней была серая юбка и розовый жакет; сшитые, как и вчерашнее платье, в каком-нибудь известном парижском ателье мод. Лицо свежее, волосы только что уложены.

Она подняла голову, заметила обоих мужчин, улыбнулась.

— Доброе утро, капитан.

Затем, более сдержанно, кивнула Эвйену.

— Погода будет хорошая?

— Хочу надеяться.

Сквозь полуоткрытую дверь выглянул стюард, лицо которого выражало отчаяние: завтракать никто не спешит, и утро у него уходит на бесплодное ожидание.

Эвйен произнес что-то банальное, спустился с мостика, и Петерсен увидел, как управляющий прохаживается по палубе, стараясь незаметно приблизиться к Кате Шторм, следящей за полетом чаек.

Капитан затруднился бы сказать, почему атмосфера на судне рождает в нем тревожное ощущение пустоты.

Пусто было небо, безоблачное и в то же время зловеще-серое. Пусто было на пароходе, где люди слонялись равнодушно, без настроения. В нем самом тоже была пустота.

Ему казалось, он чего-то ждет, только вот чего?

Заметив Вринса и троих матросов, вылезавших из носового трюма, Петерсен крикнул:

— Ничего?

— Ничего.

Черт побери! В трюме штабели разных ящиков и мешков, которые нельзя перекладывать: они уложены в порядке портов назначения. Там можно с успехом скрываться много дней.