JК
Прекрасная свинарка :: Ларни Мартти
Страница: 172 из 269В настоящее время в Америке пешеходу нужны крылья, — и нередко он получает крылья ангела…
Итак, мне не пришлось убивать время на встречи с родней, проливать при свиданиях слезы горя и радости, не пришлось везти подарки: ни фарфора «Арабия», ни искусных ручных изделий фронтовиков, ни финских ножей, ни калевальских украшений. Я привезла лишь неофициальное нищенское «здравствуйте», а заодно установила личные коммерческие связи. При этом я, разумеется, действовала столь же альтруистично и бескорыстно, как американские бизнесмены, католические попы, английские колонизаторы и некоторые финские благотворительные общества: я твердо верила, что если объединение «Карлссон» процветает, то тем самым процветает и вся Финляндия…
В течение четырех недель я колесила по финским районам Нового света (все это время мой мозг отдыхал, а язык работал за десятерых): я била на чувства, рисовала яркие картины страданий Финляндии, но старалась избегать преувеличения, чтобы не потерять доверие слушателей. Сочувствие и жалость побуждали людей к действию. Добровольная помощь Финляндии росла, как снежный ком или как государственный долг, и вот уже корабли, груженные американскими подарками, один за другим отправлялись из нью-йоркской гавани в далекую северную страну, где людям преподавали элементарный курс нищенства: как жить за счет вспомоществований и подачек.
Итак, мне не пришлось убивать время на встречи с родней, проливать при свиданиях слезы горя и радости, не пришлось везти подарки: ни фарфора «Арабия», ни искусных ручных изделий фронтовиков, ни финских ножей, ни калевальских украшений. Я привезла лишь неофициальное нищенское «здравствуйте», а заодно установила личные коммерческие связи. При этом я, разумеется, действовала столь же альтруистично и бескорыстно, как американские бизнесмены, католические попы, английские колонизаторы и некоторые финские благотворительные общества: я твердо верила, что если объединение «Карлссон» процветает, то тем самым процветает и вся Финляндия…
В течение четырех недель я колесила по финским районам Нового света (все это время мой мозг отдыхал, а язык работал за десятерых): я била на чувства, рисовала яркие картины страданий Финляндии, но старалась избегать преувеличения, чтобы не потерять доверие слушателей. Сочувствие и жалость побуждали людей к действию. Добровольная помощь Финляндии росла, как снежный ком или как государственный долг, и вот уже корабли, груженные американскими подарками, один за другим отправлялись из нью-йоркской гавани в далекую северную страну, где людям преподавали элементарный курс нищенства: как жить за счет вспомоществований и подачек.