— Лэтем умолк. Глаза его разъехались в стороны, зрачки расширились; он часто и быстро заморгал, лицо его обвисло, мышцы расслабились.
— Привет, Алекс, — резко произнес посетитель. — Это ваш старый знакомый костоправ Герхард. Как вы себя чувствуете, друг мой?
— Прекрасно, доктор Неулыбчивый, приятно получить от вас весточку.
— Сегодня вечером слышимость по телефону лучше, верно?
— По телефону? Кажется, да.
— В посольстве сегодня все прошло хорошо?
— Черт побери, нет! Эти идиоты продолжали задавать вопросы, отвечать на которые должны они, а не я.
— Да, понимаю. Люди в том, другом вашем деле, о котором мы никогда не говорим, защищают себя любой ценой, не так ли?
— Это звучит в каждом вопросе, который они задают, в каждом слове, которое произносят. Честно говоря, обидно.
— Охотно верю. Итак, каковы ваши планы? Что эти идиоты разрешили вам сделать?
— Утром я лечу в Париж. Там я встречусь с братом и с одной дамой, Герхард. Это вдова человека, с которым я работал в Восточном Берлине. Я очень взволнован тем, что снова увижу ее. Она встретит меня в аэропорту, в дипломатическом отсеке, на посольской машине.
— А ваш брат не может встретить вас. Апекс?
— Нет... Стойте-ка! Разве у Алекса есть брат?
— Не важно, — побледнев, быстро проговорил гость. — Брат, о котором вы говорили, где он?