JК
Проза жизни (Обыкновенная жизнь) :: Хмелевская Иоанна
Страница: 248 из 301Пятьдесят восемь — двенадцать? А буквы какие?
— WP. Я долго мучилась, вспоминая, у кого такие инициалы, и запомнила только потому, что ни у кого таких нет. У меня уже развилась мания переводить номера машин в исторические даты. Знаний, правда, не хватает.
— Номер городского центра, — со знанием дела определила Тереска. — Где ты её увидела? И почему решила, что машина подозрительная?
— Мне на роду написано быть свидетелем. Стою себе над Кручей, перед «Гранд-отелем», и жду автобуса. Вижу — подъезжает этот, с ухом, на своём «опеле», высаживает какого-то пассажира, пассажира тут же подбирает Наполеон под Москвой и катит дальше. А у пассажира в руке, можешь себе представить, был точно такой же свёрток! — охотно и даже с восторгом делилась Шпулька доставшейся ей информацией.
— Как он выглядел? — Тереска пошла красными пятнами.
— Я же говорю, темно-зелёный…
— Не автомобиль, а этот пассажир!
— Такой какой-то… Невысокий, лысый, в куртке с воротником и в очках.
— И что он сделал?
— Ничего. Сел в Наполеона и укатил.
— Ты его узнаешь?
— Если увижу с той же стороны и в той же одежде, узнаю.
Ни одна из подруг не обращала внимания, что урок давно начался и учительница истории не спускает с них глаз. По причине того, что историчка была внушительных размеров, грузной и неповоротливой, неудивительно, что у неё было благозвучное прозвище Газель.
— WP. Я долго мучилась, вспоминая, у кого такие инициалы, и запомнила только потому, что ни у кого таких нет. У меня уже развилась мания переводить номера машин в исторические даты. Знаний, правда, не хватает.
— Номер городского центра, — со знанием дела определила Тереска. — Где ты её увидела? И почему решила, что машина подозрительная?
— Мне на роду написано быть свидетелем. Стою себе над Кручей, перед «Гранд-отелем», и жду автобуса. Вижу — подъезжает этот, с ухом, на своём «опеле», высаживает какого-то пассажира, пассажира тут же подбирает Наполеон под Москвой и катит дальше. А у пассажира в руке, можешь себе представить, был точно такой же свёрток! — охотно и даже с восторгом делилась Шпулька доставшейся ей информацией.
— Как он выглядел? — Тереска пошла красными пятнами.
— Я же говорю, темно-зелёный…
— Не автомобиль, а этот пассажир!
— Такой какой-то… Невысокий, лысый, в куртке с воротником и в очках.
— И что он сделал?
— Ничего. Сел в Наполеона и укатил.
— Ты его узнаешь?
— Если увижу с той же стороны и в той же одежде, узнаю.
Ни одна из подруг не обращала внимания, что урок давно начался и учительница истории не спускает с них глаз. По причине того, что историчка была внушительных размеров, грузной и неповоротливой, неудивительно, что у неё было благозвучное прозвище Газель.