Рассказы о литературном институте   ::   Белокопытов Александр

И начинает ею стремительно и ожесточенно ширкать у основания рогов. Смотреть на это - невозможно. Это больше похоже на казнь... Как, например, если бы у живого человека отпиливали руку или ногу. Рабочий ширкает ножовкой, летят кровавые опилки, течет кровь. Марал орет! Не кричит, а именно - орет благим матом. От боли он почти потерял сознание... Когда панты сняты, а точнее - отпилены, отширканы самым безобразным способом, марала отпускают. Почуяв свободу, он яростно бьет копытами - елозит по скользкому от крови и мочи дощатому настилу и, наконец, вырывается на простор... Прыжки его нелепы, странны и опасны... В этот момент он может кого-нибудь убить или убиться сам. Он ослеплен болью, он ничего не видит и не понимает. Он скачет во все стороны, его страшно трясет, копыта вырывают большие ошметки дерна... Потом он, спотыкаясь и покачиваясь, бежит к своим.

А на вторую неделю наших творческих общений с народом посадили нас в вертолет и отправили в самый северный, высокогорный район Горного Алтая Улаганский, а он лоб в лоб в Монголию и Китай упирается... Так сказали: "Давайте-ка, подавайтесь в настоящие горы... Тут у нас - цветочки, а там ягодки... Соберитесь там с духом и душу очистите... Кто на Алтае побывал век его не забудет... Он - магнит для всех..."

Володя всю дорогу в иллюминатор глядел... А я ему через плечо заглядывал, тоже не отрывался... Сказать, что видели мы внизу космические пейзажи - ничего не сказать! Не были мы там, слава Богу, и - не надо! Так что сравнивать не с чем...